В мечтах о любви - страница 31
Мы зашли в гондолу, которая была, по сути, брюшком огромного кита, именно его напоминал этот аэростат. Сам пузырь был огромен, серебристого цвета с легкими радужными переливами. Учитывая, что именно этот дирижабль применялся для перемещений загород и высоко не поднимался, только чтобы перемахнуть стену, его гондолу не перекрывали, а вот дирижабли дальнего следования поднимались выше и были полностью герметичны, плюс оборудовались удобными сидениями.
Радовало, что можно было постоять у борта и поглазеть по сторонам. Когда аэростат покачнулся, стартуя, я тихонько пискнула: показалось, что земля ушла из-под ног, да так и было на самом деле.
Постепенно поднимаясь, дирижабль устремился вверх. Вид стал открываться потрясающий. Несанет с высоты птичьего полета – прекрасное зрелище! Разноцветные здания, красные черепичные крыши, острые башни, торчащие трубы, из некоторых идет пар, создающий впечатление, что весь город – это одно живое дышащее создание, которое вот-вот распрямится, встряхнется и отправится по своим делам.
Я смогла разглядеть и академию, и Оуд парк, и Центральную улицу, похожую сейчас на муравьиную тропку. Пыталась охватить взглядом все и сразу, когда перед нами буквально вырос королевский дворец, некультурно начала показывать на него пальцем и подпрыгивать, задыхаясь от восторга. Повернулась к Генри, уверенная, что он тоже разглядывает грандиозное строение, но нет, он смотрел на меня, пристально, серьезно, снова смутив меня. Зачем он так серьезен? Почему я так реагирую? Глупости какие-то. Дальше старалась на него не смотреть.
Городскую стену дирижабль будто переползал, замедлив ход и едва ли приподнявшись над ней. Я, буквально свесившись за борт, разглядывала стену сверху. Очень интересно. Но при этом кожей чувствовала, что Генри рассматривает отнюдь не стену.
Мы вышли на первой же остановке, которая располагалась недалеко от стены, вернуться до города можно было и пешком, а там в общагу на паровозке. Но обратно Генри не спешил. Снова куда-то меня повел.
Оказалось, что наш путь вел на высокий холм, я так скоро спортсменкой стану, профессор Сан оценит.
– Куда ты меня тащишь? – не выдержала и возмутилась.
– Увидишь, – Генри тянул меня за руку все выше и выше.
– Не люблю сюрпризы, – буркнула себе под нос.
– Что?
– Говорю: предупреждай в следующий раз куда идем и насчет обуви.
– Хорошо!
– Хорошо ему, а я сейчас прямо тут лягу и пусть тащит мою обездвиженную тушку, – снова говорю себе под нос.
– Не бурчи, мы почти пришли.
Взобрались мы на этот высоченный холм, и я не смогла скрыть свое удивление: на самой вершине, покрытой густой слегка выгоревшей примятой травой было расстелено клетчатое покрывало, а на нем чего только не было.
– Откуда это? – искренне удивилась я.
– Догадайся, – плутовское выражение лица Генри меня рассмешило.
– Неужто бабушка постаралась? – недоверчиво прищурилась я.
– И ты почти угадала, вообще это мой племянник помог, но еда, конечно, бабушкина.
– Слушай, это тебе надо отъедаться, а мне столько есть нельзя, – я еще раз оглядела целую полянку вкусностей.
– Тогда может быть вина?
– Коварный ты, – снова рассмеялась я.
Как же было здорово сидеть высоко на холме и разглядывать самый прекрасный вид во всем Хилале. Лес вдали стал приобретать новые оттенки: в темно-зеленом массиве просматривались яркие вспышки желтого и багряного. Степные волны колыхались в такт дыханию ветра, достаточно сильного, но все еще теплого. Последний выдох ушедшего лета.