– Почему ты меня не хочешь с собой брать? Мне тут одной страшно будет.
– Не будет! Я же тебе говорил! Чтобы сюда прийти, я через машины перелезал. А сейчас – неизвестно что в городе. Ты готова получить по спине, ни за что, ни про что, резиновой дубинкой? Тогда сиди дома!
– А ты?
– Со мной ничего не будет! Я чуть что – в переулок.
– И я с тобой – в переулок. – Она встала и пошла к двери.
– С тобой только одна морока будет.
– Тогда и ты никуда не ходи. – Она выглянула из коридора.
– Я пойду, посмотрю и вернусь. – Он старался говорить спокойно. – А если поздно будет – пойду домой, а тебе позвоню.
– Ну, вот еще! Обязательно приходи ко мне! Я тебя ждать буду.
– А вдруг будет поздно?
– Все равно. Я спать не буду, пока ты не придешь. Я тебя дождусь. Ладно?
Она подошла к нему и обняла за шею.
– Ты меня как на фронт провожаешь, – Олег сказал. – Я просто посмотреть – как да что. И обратно.
– Ко мне!
– Хорошо! Ну, вот еще! Только плакать по этому поводу не хватало! Ну, пока!
Вечер был, будто совсем обычный. По улице Заморенова шли прохожие и ехали машины. Пресненские переулки успели опустеть. Горели фонари. Чернели проемы подворотен.
Площадь между детским парком и Верховным Советом была заполнена людьми. Стояли кружками, обсуждали события. Один из депутатов разговаривал с мальчишкой-корреспондентом. Из толпы спросили:
– Что в Останкино?
Депутат ответил, что обратиться к стране по телевидению парламент не смог.
– В Останкино вовсю стрельба идет! – выкрикнули из толпы.
Депутат показал на гостиницу «Мир»:
– А вот там сегодня огнеметы нашли! Зачем, спрашивается, их сюда притащили?
Олег прошел ближе к Рочдельской. Увидел у костра одного из тех парней, которые дежурили днем. Присел на ящик, сказал:
– Я тут после прорыва через машины перелезал. Возле них солдатики стояли.
– А, это ты! – ответил парень. – Меня днем сморило, задремал маленько, а тут прибегают, кричат…
– Солдатики, те двое, куда делись? – спросил Олег.
– Напуганные такие были. Мы им: «Вон, отсюда!» А они: «Нам попадет, если уйдем». Потом делись куда-то.
Пожилой человек в шляпе поправил ящик, на котором сидел, и сказал:
– Пока все разбежались. Но вот, что дальше будет?
Подошел невысокого роста человек в форме морского офицера.
– А! Петр Саныч! Давай, посиди с нами. – Пожилой человек в шляпе подвинулся на своем ящике. – Какие новости?
Офицер сел у костра и снял фуражку:
– У Останкино дела неважно пошли. По людям огонь открыли. А на Тверской эти хотят своих вооружить.
– А чего ты тогда без оружия? – спросил пожилой.
– Надо будет – возьмем, – ответил Петр Саныч.
– Чего ваши там думают? Армия на чьей стороне будет? – спросил парень – сосед Олега.
– Работаем, со всеми переговариваемся. – Петр Саныч вытащил из кармана пачку папирос.
– А где «Днестр»? В Доме? – спросил парень.
– Чего мы тут будем обсуждать – кто где? – буркнул Петр Саныч.
– Я к тебе под команду запишусь, если что, – сказал пожилой человек в шляпе. – Ты из потомственных морячков?
– Еще ты! Отец на Балтике служил.
– А в революцию? – спросил человек в шляпе.
– Мичманом был. – Петр Саныч вытянул ноги к огню и поправил полы шинели. – Матросами командовал. А в Отечественную в Мурманске морские конвои охранял.
– Мой дед священником был, – сказал парень – сосед Олега. – В тридцатые в лагере погиб.
– Ты вроде говорил, что из партийных? – спросил его пожилой.
– Я считаю, не должно быть крупной частной собственности. Ну, считаю я так! – Парень стал для убедительности размахивать руками. – И в партию сам на заводе вступил. Никто меня туда силком не тащил. А эти все из партии сбежали и в демократы записались! Я же не побегу.
