Хотя… В душе рождается сомнение…
Если хорошо подумать, могу ли я с уверенностью говорить о невиновности этого существа, если даже лично оно мне пока ничего не сделало.
Меня держат тут против моей воли. А значит, виновны! Все они виновны! – с гневом думаю я.
Но постепенно мой гнев переходит в легкую тоску. Ведь я не знаю, что ждет меня дальше. Но точно осознаю, что эти монстры лишили меня привычной жизни, заточили в неизвестном месте и медленно, но верно ведут меня к концу моего жизненного пути…
– Никто из них не достоин, чтобы их жалели, меня же они не жалеют… – думаю я взвесив ситуацию, испытывая злость. И твердо решаю, что не должна испытывать ни к кому жалость.
Но всхлипывания продолжаются, и мое сердце со временем не выдерживает этого натиска.
Я медленно открываю глаза. Человекоподобное существо стоит на коленях, содрогаясь от плача. И хотя я не отношусь к слишком уж сентиментальным людям, которые испытывают жалость к бездомным кошечкам или хватаются за сердце, увидев упавшего ребенка, в моем сердце поселяется чувство, отдаленно напоминающее жалость. Даже не смотря на то, что пять минут назад я приняла решение, что тут никто ее не застуживает.
Может быть виной этой слабости, ситуация в которую я попала, и это сделало меня более мягко-характерной… Мне почему то не хочется, чтобы еще кому-то было плохо. Хватит того, что страдаю я… К тому же, если подумать, то действительно это создание ничего мне не сделало…
Я прислушиваюсь к всхлипываниям, укротив свою злость. И грусть, холодной волною окутывает мою душу. Робко, едва слышно я тихо произношу:
– Эй…
Мой голос звучит совсем слабо и тихо, но не настолько, чтобы не быть услышанной, присутствующим в пещере существом. И оно резко оборачивается ко мне.
– Вы мне?
Спрашивает оно у меня и я пытаясь укротить свой страх, который испытываю в отношении этой тени, тихо спрашиваю:
–Почему на тебя кричали?
Тень замирает на мгновение, и, кажется, начинает мерцать. Это свечение кажется удивительным, но и немного пугающим. Перестав мигать существо тихо отвечает:
– Вы слабеете, Берглот, ругал меня за это… Я обязана следить за тем, чтобы вы ели и были здоровы. Скоро о состоянии вашего здоровья узнает хозяин и тогда… – голос существа замирает, а он него исходит бледное едва заметное свечение, а серый силуэт становится полупрозрачным. И хотя я не могу быть уверенной на все сто процентов, но мне кажется ему страшно. И я испытываю смешанные чувства. Ведь это так странно, что существа вызывающие по мне жуткий ужас, сами способны на эту эмоцию…
– Что будет тогда? – спрашиваю я, чувствуя, что мой страх по отношению к этому созданию слабеет. Может в силу того, что оно не пытается причинить мне вреда, а может потому, что способно на вполне человеческие эмоции: страх, огорчение.
– Они накажут меня… – тихо говорит тень. – И тогда пострадает Нора, – существо начинает вновь всхлипывать. Слез я не вижу, но зато замечаю, как оно еще сильнее бледнеет, становясь практически прозрачным, и я расцениваю это, как признак дикого ужаса.
– Кто такая Нора? – спрашиваю я тихо, испытывая странный порыв проявить заботу.
– Моя дочь, – тихо говорит человекоподобная тень, и в ее голосе звучит любовь.
Меня одолевает странное ощущение… Еще минуту назад меня пугали эти существа, они казались мне бездушными, ужасными, а оказывается они не так уж сильно отличаются от людей. Им так же свойственны чувства, они могут плакать переживать любить, как большинство людей… По крайней мере, именно этому созданию… Многолапого Берглота я по прежнему не могу представить огорченным или испуганным…
