– До дна! – пищал еж. Его иглы пронзали Григория, как фуршетную закуску.
Что примечательного в нем находили? В чем причина благодушия зверей?
Он обыкновенный, как и все. Только человек.
Большую часть времени Григорий молчал и пил, пока горластый попугай рассказывал об убожестве современного философского образования. Досталось падким на блага и равнодушным к сердцу. В это время его подругу вылизывал жеребец, сквозь карамельную гриву которого ползли оводы. Не брезговали они и причиндал пощекотать хозяину.
Чего эти звери не знали, так это того, что Григорию надоела жизнь, и решил он с ней покончить: ближе к полуночи, выйдя за территорию парка, он встал у дороги, и, встретив ослепляющий свет фар, прыгнул под автобус. Открыв глаза, Григорий нашел себя над землей, в зубах жирафа.
Чудо спасло его. Или же продлило мучения.
Но он шел дальше. Сначала по жизни, а теперь по дороге к дому. По правую руку работало кафе, очень популярное у влюбленных пар. В центре зала – большой и длинный стол, за которым обычно никто не хотел сидеть. А они с лисичкой сидели! По разные стороны, не отрывая друг от друга глаз.
Сейчас там пусто, их больше нет.
Григорий заковылял дальше, пока к нему не подошли два кабана: неопрятный и пьяный. Они выпросили сигарет, на себя и компанию блох вместе с ними.
Тормознул трамвай на перекрестке. Из усов повалили искры. Многих это напугало, никакого спокойствия в городе. Шуршал каменный бульвар между переливчатых деревьев. Свет искажался: от зеленого к синему, от синего к красному – вот и вся столичная палитра. Дышалось легко, Григорий позабыл о том, где он был час назад.
Его дом прятался от всех, кто в нем не жил. За старой пятиэтажкой, где располагался церковный отель. Что православного в проститутках и неопрятных бурундуках на заработках – оставалось неизвестным. По другую сторону – школа. У входа курил охранник, вялый от старости медведь с влажными глазами.
Дорожка из камней проваливалась в грязь под весом Григория. Пустая детская площадка, резиновый настил для сохранности детских конечностей.
Вот он и пришел.
Третий этаж, пешком по длинным пролетам – его ежедневная зарядка. В квартире чисто и убрано. Соседка постаралась. Едкий аромат химии скользил по жилищу. В прихожей обувь стояла ровно, как солдаты на плацу. Григорий еще не привык к тому, что теперь по вечерам не встречают любящие лапы. Никому не интересно, как прошел его день.
То ли дело раньше… Как прекрасно было тогда, все было проще и легче. Кто несчастлив – тот дурак, ведь умный плохие мысли обходит стороной.
Григорий посмотрел в зеркало.
Он человек, человечнее некуда. Невысокий, с выпирающими венами на руках. Светлая кожа, местами покрасневшая. В меру худой. Где-то с волосами, где-то без. Его можно было бы назвать красивым, было бы только кому это сказать. А сможет ли он услышать это без подозрения? У всего есть своя противоположность, кроме Григория – настолько средним он был.
Невыносимая посредственность.
Выходной прошел мимо него. Из планов был только визит к врачу. Половину дня он лежал, ничего не желая. Дайте ему дело, пожалуйста! Ради чего можно двигаться. Во что можно поверить, желательно без усилий и жертв.
Утром он выпил воды со вчера. Такая привычка: заварить перед сном чайку, выпить его медленно, уже остывшим, смотря видео в интернете, а остаток воды в чайнике перелить в другой стакан на утро. Фильтра для воды у него в доме не водилось. Стоил он немного, но идти покупать и думать над выбором – тягостно, ему совсем не присущи такие заботы.
