Теперь жизнь заиграла другими красками. Я свободен, и долго теперь не намерен заводить подружку. А ещё я получил кресло вице-президента, и эта мысль грела меня, как пламя от костра.
По пути в спальню споткнулся обо что-то, но не стал выяснять. Опять гитара сестры или ещё какая-нибудь музыкальная хрень. Поворчал про себя и вошёл в спальню. Усилилось головокружение, появилась резкая слабость и тошнота.
Шампанское и пиво не стоило мешать… Хотя я выпил-то совсем чуть-чуть.
С трудом стянул с себя брюки, стащил рубашку, но не очень удачно. Где-то подмышкой треснули нитки по шву. Ладно, всё равно надо новую покупать. Как же стало плохо.
Больше я терпеть не мог. Носки остались на ногах. Я уронил голову на подушку и закрыл глаза.
Сон наступил немедленно.
За ужином в этот вечер было как-то особенно тихо. Я с подозрением поглядывала на родителей. Неужто опять поругались? Папа читал газету, хотя обычно он без устали рассказывал нам о себе и своих достижениях. И неважно, что мы слышали все эти истории сотни раз, всё равно смеялись, шутили и весело проводили время.
Не сегодня.
Потому что сегодня мама приготовила скудный ужин, состоящий из гречки и подливки. Салат я сама нарезала, так как не могла обойтись без овощей. На мой вопрос, что случилось, мама пожала плечами. Артём тоже ничего не понимал и смотрел на меня так же недоуменно, как и я на него.
– Пап, хочешь потом покажу фотографии с выставки? – сделала попытку разрядить обстановку.
– Угу, – промычал папа, не отрываясь от газеты.
Посмотрела на брата, задавая мысленный вопрос, что происходит.
Артём повёл бровью на маму. Ага, значит он что-то знал. Ладненько, после ужина разберёмся. А пока решила сосредоточиться на гречке, понимая, что душу в неё мама точно не вкладывала. И вообще, я стала как-то неважно себя чувствовать.
– Мам?
– Да, милая?
– А в подливке мясо свежее?
– Ника, ты меня обижаешь! – расстроилась мама. – Я всегда слежу за качеством и свежестью продуктов. А почему ты вообще спросила?
– Потому что сегодня ты действительно приготовила невкусно, – бросил папа и вышел из-за стола.
Мамино лицо стало пурпурным от злости. Когда мы мыли посуду, я всё-таки поинтересовалась у мамы ещё раз:
– Вы поссорились с папой?
– Не ссорились мы! – она передала мне чистую тарелку и схватила следующую грязную. – Просто попросила отца почистить шланг у пылесоса. А он сказал, что чистил его неделю назад. Но я же помню, что это было месяц, а то и больше назад! Стараюсь ради его здоровья, а где благодарность? Вот скажи, дочка, есть ли смысл чистить ковёр пылесосом, если тот извергает клубки пыли в воздух?
Покачала головой «нет», подавляя сильную тошноту.
– Вот! – продолжала свою тираду мама. – А потом, после очередного приступа астмы, все шишки летят на меня! – И вот на этом месте мама остановилась, так как моё лицо видать уж совсем позеленело. – Вероника, что с тобой?
– Меня подташнивает, – призналась я, немного приукрасив. Потому что меня реально тошнило!
– Ты не беременна, случаем? – обеспокоенно предположила мама, трогая мой лоб. Зачем-то! Бедная мама, я же ещё не успела сообщить, что рассталась с Ромой.
Но стоп. Беременна?!
– Мам, не мели чушь! – отпиралась я. – Во всем виновата твоя подливка!
И тем не менее, помчалась в аптеку за тестом. Я уже столько лет принимала противозачаточные, что вполне возможно организм выработал иммунитет и… чёрт, этого мне только не хватало! И симптомы, чтоб их, так и кричали: Ника, ты залетела! Головокружение, тошнота, слабость… А пока шла из аптеки, ещё и сонливость прибавилась.
