Черт знает что! Наркоманы, шлюхи и мертвые дети… Одним словом, столица Греха.
Чудовище выбралось из пеленки и двинулось на него.
Возможно ли, что Борис видел то же, что и я? Но тогда получается – Ванечка был здесь! Но как?! Каким образом мертвый ребенок мог оказаться в квартире?! И куда он потом делся?
Множество вопросов крутились в голове, словно дьявольский водоворот, готовый затянуть ее в омут ирреальности. Аня включила ноутбук, подождала загрузки системы, вышла в Интернет и набрала в поисковике «младенцы-призраки».
Цикл анекдотов о мертвых младенцах.
Каноническая коллекция шуток про дохлых младенцев.
Мертвые младенцы по-украински.
Все не то!
Если убить такого младенца, то он становится ангъяком…
Вот оно! Аня открыла страницу и начала читать.
По верованиям северных народов, ребенок, получивший имя, обретает душу. Если убить такого младенца, то он становится ангъяком, который приходит к своей матери и сосет ее молоко, чтобы получать силы для мести. Тело такого существа разлагается, но продолжает жить. Этот монстр может успокоиться только после того, как истребит виновных в своей смерти.
Вдруг Аня дернулась и вскочила.
А что, если ребенок никуда не делся? Он здесь! Где-то здесь!
Анна схватила нож. Ей все время казалось, что за ней кто-то наблюдает. Размахивая огромным тесаком, пошла в комнату. Ванечка сидел спиной к ней и чем-то игрался. Аня напряглась. Мальчик заметно подрос; теперь он походил на годовалого малыша.
– Мама, мамочка, – прозвучал детский голос, но ребенок так и не повернулся.
Анна медленно приближалась.
– Ванечка?
Какой на хрен Ванечка?! Это монстр! И он хочет убить меня!
Она подходила. Теперь Аня увидела, с чем играет ребенок. Она вскрикнула и выронила нож. Ванечка встал и выставил когтистую лапу с окровавленной головой Бориса. Аня завизжала и побежала в коридор.
– Мама, мамочка…
Аня схватила связку ключей и попыталась подобрать нужный. Руки тряслись. Ключи противно звенели. Первый ключ. Не тот. Второй. Нет. Аня то и дело оборачивалась. Третий… Ванечка стоял в метре от Ани. Она повернулась, все еще продолжая манипуляции с ключами. Голова брата в руке чудовища была повернута лицом к Ане. Когда четвертый или пятый ключ с долгожданным щелчком вошел в скважину, голова открыла глаза и мерзким голосом произнесла:
– Шевелись! Когда с мужиками кувыркалась, поди, порасторопней была!
Аня повернула ключ, открыла дверь и выбежала из квартиры.
Дом 14 по Ферганскому проезду Аня нашла сразу, несмотря на то, что она здесь была всего лишь второй раз. Все было как прежде. Лифт, больше похожий на общественный туалет, квартира-муравейник, заляпанная дверь, за которой было ее спасение. Возможное спасение.
– Еттык! А эта ты?! Пащему без званка?
– Понимаете…
– Што, апять?
Аня рассказала Коравье все. Даже свои предположения по поводу Паши. Через двадцать минут вся мебель в комнате была сдвинута к стенам, люди, до этого снующие без дела по квартире, сидели вокруг пляшущего Коравье. Шаман подпрыгивал, бил в бубен, от звука которого закладывало уши, и напевал что-то на своем языке.
Вдруг шаман замер, последний раз ударил в бубен и осел на пол. Коравье прошептал какие-то слова и закрыл глаза. Снова прогромыхал бубен, но шаман даже не дотронулся до него. Теперь Ане стало по-настоящему страшно. Она зажмурилась. Когда Миронова открыла глаза, на нее смотрел шаман.
– Имя ангъяка.
– Кого?
