В начале было Слово, а в конце будет цифра. - страница 42

Итак, подытожим богословско-математические размышления святителя Игнатия (Брянчанинова). Слово бесконечно, неизменно. Оно одно есть абсолютное существо и является источником вечной жизни. Число – атрибут тварного мира. Оно – признак преходящего явления, символ изменчивости этого мира, проявление «низшей жизни» (по Н. Гумилеву), т. е. жизни земной и временной. Выражаясь языком философии, Слово и число соотносятся как сущность и явление. Как бы ни было велико число, оно остается бесконечно далеким от Слова. К бесконечному можно приблизиться только через слово, причем не то «мертвое слово», о котором пишет Н. Гумилев, а через живое Слово Бога.

С более подробными комментариями богословско-математических размышлений Игнатия (Брянчанинова) о Слове и числе можно познакомиться в работах философа и математика В. Н. Тростникова. Так, комментируя вышеприведенный отрывок из «Слова о смерти», Виктор Николаевич пишет: «Приводя изящное доказательство того, что только бесконечное существует в абсолютном смысле (ибо никакое прибавление и вычитание чисел его не изменяет), владыка Игнатий раскрывает второй смысл знаменитого ответа Бога Моисею на Синае: „Я есмь сущий“, т. е. существующий в абсолютном смысле этого слова: это означает также: „Я есмь бесконечность“»[64].

Отмечу еще один момент, касающийся понятия «бесконечности». В культуре Нового времени наблюдается большой интерес к бесконечности, но не той бесконечности, которая является важнейшей характеристикой Бога, а некоей придуманной бесконечности, например, бесконечности Вселенной, микромира, времени (т. е. сотворенного Богом мира). Пишутся ученые книги, фантастические романы и снимаются фильмы на тему такой «бесконечности». Обходится же стороной тема истинной бесконечности Бога. В. К. Романченко пишет по этому поводу: «Мир падает именно через культуру, через служение человеку, а не Богу. В науке, в искусстве, в философии, в техническом творчестве присутствует плотская бесконечность; туда же увлекаются плотский ум и чувство, когда они не знают совершенной бесконечности и совершенной Истины»[65]. А в другом месте он пишет о том, что истинную бесконечность, характеризующуюся незыблемостью и неизменяемостью, мир подменяет ложной бесконечностью и пытается ее обрести: «Возможно, что причиной духовного падения Запада явилась неподвижность человеческого духа в области веры, его незыблемость, исключающая новизну, тогда как в культуре, во всех ее составляющих, присутствует некая бесконечность, открывающая широкий простор для плотской деятельности […] Вширь и вглубь – два направления развития человеческого духа. Одно есть путь культуры, другое – святости. Самый большой искус – посвятить себя бесконечности науки, искусства, философии, техники, а не духовной бесконечности – истинному призванию человека»[66].

А вот размышления нашего современного философа Виталия Аверьянова о принципиальном отличии цифры (и числа) от бесконечности: «Цифра в своем корне является математическим прочтением таинственного понятия „ничто“, „небытие“. Математики раскрывают эту категорию через ноль, то есть „отсутствие бытия“. Ноль – это цифра всех цифр, источник и пафос цифровой реальности. Проблема цифры в том, что она не подозревает о Неприступном. Цифра ничтожна перед тайной жизни, она не может ею овладеть, но она стремится вытеснить ее из бытия…»