Хотя не так уж тут и ровно. Эта часть школы находится на возвышенности. Тут ощущается небольшой наклон. Интересно, в сколько он градусов, и покатится ли газировка, если её положить? И вот ещё вопрос: сколько градусов в газировке? Нет. Я не про процент алкоголя, а про температуру. И не будут ли эти градусы вступать в какие-либо противоречия с градусами наклона данного пространства? Вот было бы здорово, если бы с горы могли катиться только предметы, температура которых превышает какой-либо градус. А так получается, что катятся они в зависимости от количества углов и их градуса. Вот, например, лучше всего катятся круглые объекты, а это 360 градусов. Это, наверное, что-то да значит. Но мне, если честно, без разницы. Единственное, что я знаю точно, так это то, что нынешнее место нашего пребывания находится на 67 градусах северной широты. И мне этого достаточно.
Подобного, однако, не скажешь о Леонарде.
<…
– Ну, чего молчишь-то? – уже в который раз обратился Леонард к Джону.
– А, прости, ты просил, чтоб тебе объяснил «кто-нибудь», вот я и подумал, что мне необязательно.
– Да чтоб тебя!.. – Леонард замахнулся кулаком на Джона, но тот ловко увернулся и переместился за спину пингвина, который раскинул ласты в стороны, приняв оборонную позицию.
– Ладно-ладно, объясняю, – Джон допил остатки газировки и поставил банку на скамейку. – В общем, как ты помнишь, ещё вчера у меня не было пингвина, но была одна приставучая кукла. Так вот, сегодня всё наоборот. И причина этому в том, что этот пингвин и есть она! Круто, правда?
– Как такое возможно? – Леонард взял банку из-под газировки и машинально закинул в мусорный бак. – Девчонка что, просто взяла и стала пингвином?
– Ну, она всегда была послушной, – пожал плечами Джон.
Леонард медленно опустился на скамейку.
– То есть, ты просто сказал ей стать пингвином, и она стала?
– Вообще-то мы немного повздорили, – Джон почесал затылок. – Я не помню, что именно сказал, но вроде что-то похожее на «Я хотел, чтоб вместо тебя мне дали что-то другое», или как-то так. Ну, вот она и стала пингвином.
– Пингвином…
– Я бы предпочёл коробку с конструктором, которую потерял в 12 лет, но пингвин тоже сойдёт.
Леонард довольно долго молчал. За это время Джон успел вновь расположиться на скамейке, а пингвин – прильнуть к нему.
– И что, тебя это совершенно не смущает? – наконец, выдал Леонард.
– Нет, скорее раздражает. Но не так сильно, как, когда она таскалась за мной в виде куклы, так что сойдёт.
– Она не кукла. Она – человек, – твёрдо и немного сурово напомнил другу Леонард.
Джон лишь хмыкнул и повернулся на другой бок, потревожив пингвина, который чуть не свалился со скамейки.
– А обратно она превратиться может?
– Наверное, может. В пингвина же превратилась.
– То есть, ты не проверял?
– Говорю ж, так она меньше бесит. Да и ей вроде нормально.
– Когда тебя вообще заботило её благополучие? – прошептал себе под нос Леонард.
– Ой, ну если тебе так важно, давай проверим. Только после этого ты дашь мне поспать, договорились? – Джон встал со скамейки и поставил пингвина перед собой.
Тот с довольным видом закачался из стороны в сторону.
– Так, ладно. Давай, стань опять куклой.
Пингвин непонимающе склонил голову.
– Я говорю, что хочу, чтоб ты стала обратно куклой. Ты слышала меня?
Пингвин радостно подпрыгнул и превратился в обнажённую девушку девятнадцати лет. Сидя на земле, она подняла наивные детские глаза на Джона. Тот лишь небрежно хмыкнул и отвернулся.
