В недавнем - страница 9



       То ль сзади, головы моей повыше,
       То ли внутри, мыслишки разогнав,
       Кто-то сказал: «Дружочек, что я слышу!
       …Попробуй. Где-то, может, ты и прав,
       Хотя, с тобою я готов поспорить:
       Разок покаешься, иль десять, может быть,
       Потом забудешь и начнешь дорогу торить.
       И не успеешь ни «допеть» и ни «дожить».
       Увы, таков клубок противоречий.
       И вряд ли, их возможно разрешить», —
       Сказал мне тот, кому нельзя перечить.
       А я решил, пойду с сиренью говорить!

Куда без неё

       Приходили, богаты,
       Из морей корабли,
       Их вязали канаты
       По бокам у Земли;
       Мы канаты таскали,
       И, в назначенный час,
       Корабли отпускали,
       Как, когда-то, отпустят и нас.
       Что мы можем, на деле,
       В этой Звёздной пыли?
       Как коросты на теле,
       Мы, как те корабли,
       Будто пьяные, бродим
       В путах координат.
       Мы приходим, нас вяжут, уходим,
       Иногда, обрывая канат.
       Нас уводит дорога:
       То ли в ад, то ли в рай;
       Там и там, нам Подмога,
       Есть огромный сарай,
       А в сарае обновки —
       Штабелями тюки:
 … с номерками верёвки,
       Из, той самой, канатной, пеньки!…

Куда-то что-то удалилось

       Куда-то что-то удалилось.
       Определенно же, оно
       Тут где-то рядышком гнездилось.
       И дверь закрыта и окно.
       Как будто, капелька росы,
       С восходом солнца утром ранним,
       Оно исчезло, и часы
       Остановились в поле бранном.
       Какие дивные мечты,
       Какие сладкие намеки,
       Его лукавые персты
       Вели пером – порхали строки.
       Казалось, будто, вот он друг,
       Тот самый – самый настоящий.
       В душе опять сомкнулся круг.
– Дай закурить. – Я некурящий.

Лица и блики

       Отчего мы «страдаем», к чему мы «рвались»?
       Почему у нас всё «не по чести»?
       Мы свалили царя, нам полмира сдались —
       Быть никто не хотел «грузом двести» —
       Развивайся, живи, «умножай», в чём вопрос,
       Разве это лишило бы силы?
       Богатей себе духом и телом! А «кросс» —
       Разве нас уж «довёл до могилы»?
       Разве кто её видел, где эта черта? —
       Вспомним, жили, ведь; кто напрягался?
       А убрать «дурака» – что «бодался» – «с поста»,
       «Под ногами» чтоб он не мешался!
       А убрать бы препоны, разжать кулаки —
       Отпустить! Только, предали, суки,
       Только, сдали СТРАНУ! … И глядят мужики
       На ненужные Господу руки.
       Что мы хуже других, нас отмыть, причесать,
       И расставить по полочкам Лики!…
       С наших лиц бы картины могли написать!
       Но тоскуют на рамочках блики…

Стрела

       На воле вольной – необъятные просторы,
       И всякой живности – чего ей тут не жить.
       Тропинки, тропы, гнёзда, чьи-то норы —
       На выбор можно, кого хочешь, бить!
       Летит стрела, по воле богатырской,
       Запущенна в неведомую даль,
       Найдёт ли цель она в тайге Сибирской
       Иль в степь Кубани принесёт печаль.
       Вальяжно, беззаботно мчит далече,
       Пора бы ей в кого-то попадать,
       Темнеет, и не быть, уже ли, «встрече»?
       Уже ли, просто так хотелось полетать?
       Не хочется прервать, неотвратимо,
       Окончить чей-то бег и чей-то путь?
       Иль пролететь боится цели мимо,
       Позорно не попав в кого-нибудь?
       Как неуместна и глупа на ней улыбка,
       Такая бы в бою не подвела?