В Новь - страница 17

Тот утвердительно кивнул, потянулся за конвертом.

– Что это? – заинтересованно спросил он.

– Предложение встретиться. На нейтральной территории…, – не выходя из состояния задумчивости проговорил Управляющий.

– Но это же опасно! – воскликнул EXPLORATIO, – Мы даже не знаем кто они!

– Не дрейфь! Ты же разведка! А у разведчика голова всегда холодная. Как и сердце…, – хрипло засмеялся Управляющий и, ухмыльнувшись, закончил, – Бог не выдаст, свинья не съест!

– А ну-ка, постой! – спохватился он (EXPLORATIO застыл с конвертом в руке), – Дай-ка сюда! – замахал рукой Управляющий, одновременно доставая из недр стола ярко-красный перманентный маркер.

Забрав конверт обратно, он принялся что-то рисовать на его матовой поверхности.

Минуты через две, закончив художественные изыскания, Управляющий критически осмотрел своё творение и, видимо, удовлетворившись результатом, кивнул.

– Вот теперь – точно дойдёт! – сказал он, протягивая конверт обратно.

– Что это? – недоумённо спросил тот, разглядывая письмо.

– Одно предположение…, – задумчиво проговорил Управляющий, возвращаясь к созерцанию стены и махнул рукой, давая понять, что посетителю пора идти.

EXPLORATIO кивнул, потер рисунок пальцем (не сотрётся ли?) и, поднявшись из-за стола направился к выходу.

«Нууу…. Теперь ждём-с…», – рассеяно подумал Управляющий.

Зырянов, перекатывая в ладони стакан с виски, сидел в шикарном кожаном кресле, стоявшем напротив большого панорамного окна. Он думал. Мысли путались и, обгоняя друг друга, мешали сосредоточиться на чем-то одном.

Воспоминания нахлынули неожиданно, и, хотя Зырянов пытался отмахнуться, прогнать их, события того рокового дня вставали в памяти настолько живо, что Зырянов, закусив губу до крови, досмотрел весь «фильм» до конца:

Полгода назад владельцу крупнейшей в мире фармацевтической компании «Парацельс» господину Зырянову поставили страшный диагноз – «Рак». С тех пор процедуры не прекращались, но ситуация меняться не хотела: едва затихнув, затормозив в своём смертельном беге, болезнь каждый раз с новыми силами неумолимо вела Зырянова к неизбежному финалу….

– ЭТО Окончательно? – Мрачно спросил Зырянов у, неловко переминавшегося с ноги на ногу, врача.

– Боюсь, что да…, но вы не переживайте, мы назначим курс интенсивной терапии … история знает много случаев, когда больной побеждал болезнь, – затараторил врач

«В глаза не смотрит. Значит – все из рук вон плохо», – рассеяно подумал Зырянов.

– Лечение начнем с завтрашнего дня, – заученной скороговоркой продолжал врач, – Мы располагаем революционными препаратами и новейшей аппаратурой….

– Вон отсюда…, – Зырянов, устало закрыв глаза, прервал сбивчивую речь эскулапа.

– Что, позвольте?…, – поперхнулся на полуслове врач.

– Вон отсюда! – вдруг заорал Зырянов, ненавидящим взглядом вперившись в него.

Тот, на секунду застыл и, мелко кивая и кланяясь, попятился к выходу.

– Пошел прочь, Айболит хренов! – продолжал орать Зырянов.

Врач, уже не медля, выпал за дверь…

«А ведь я даже знаю, как будут шутить на мой счет, – мрачно усмехаясь, подумал Зырянов, – Сапожник без сапог…»

«Что это за «РУРСУС» такой? – продолжал размышлять Зырянов – Как его найти? Найду! Что там у Худякова? Шерлок Холмс хренов! Отчет будет один – найду РУРСУС! – передразнил он сыщика. От одного воспоминания о поведении Худякова Зырянов закипал, – ну ладно, сделай работу, а я тебе крылышки-то подрежу, – он недобро ухмыльнулся, – Только бы успеть, – улыбка медленно, словно нехотя, сползла с его лица, – Почему? Почему именно он? Ведь на свете прорва бездельников и, ничего не значащих, людишек! Белый шум, сорняки, тени, биомасса, – Зырянов брезгливо скривился, – Это несправедливо! Я! И такие как я поддерживают жизнь этих копошащихся насекомых. Станет их меньше на тысячу, нет, на сто тысяч, да хоть на миллион – ничего не изменится. Им всегда были нужны умные и сильные. Мы! Чтобы вести их за руку, показывать куда им и как лучше идти, что есть, что пить…, – Зырянов машинально отхлебнул добрую порцию виски, – А теперь что? Я умираю! Умираю так же, как и эти все… и ладно бы пожил, так нет! До пятидесяти не дотяну! Бомжи, которые пьют одеколон и питаются на помойке и те дольше!»