Доктор уже собрался уходить, но на пороге обернулся и добавил:
— А ребенка отдайте родственнице. Вы же, дамочка, возьмете мальчика не передержку?
Воспитательница открыла было рот, но тут же его закрыла и кивнула, не найдясь что на это ответить.
— Но... я сам могу!
— Можете! Охотно верю, что вы все можете. Но не сегодня. Так что прощайтесь с женщиной и ребёнком и ложитесь уже спать. Два раза я повторять не буду!
Вадим Сергеевич растерянно переводил взгляд с сына на Маргариту Вячеславовну. Ему было не то, что неудобно, а вообще... и слов-то не подобрать, как стыдно. Никогда еще он не чувствовал себя таким беспомощным. Честно говоря, он и правда не смог бы ехать домой. Голова при любой попытке встать нещадно кружилась и его вело назад, в сторону, вниз... в общем куда угодно, но только не туда куда надо.
— Я заберу Егора. — наконец почему-то виновато сказала воспитательница и Вадим облегченно выдохнул. — А завтра мы приедем снова. Хорошо?
Вадим кивнул и на секунду прикрыл глаза. А когда открыл их, в палате уже никого не было. Светало...
11. 10
РИТА
Егорка уснул быстро, едва голова его коснулась подушки. Рита еще немного побродила по квартире, выпила две чашки кофе, попыталась посмотреть какой-нибудь расслабляющий незамысловатый фильм, но фильм не смотрелся. Радовало одно — утром вставать не нужно, на работу только к двум часам. Егора она, пожалуй, возьмет с собой, а уж вечером привезет его отцу и умоет руки.
Так Рита и поступила. Вечером следующего дня они с Егором стояли в холле больницы и пытались прорваться внутрь сквозь воинствующую оборону.
— Девушка! Бахилы наденьте! Я вам тут за всеми убирать что ли буду?! — возмутилась женщина в гардеробной.
И хоть гардероб ввиду времени года не работал, но зато корзинка с бахилами стояла на самом видном месте.
Маргарита, извинившись, взяла две пары — себе и Егору и уже хотела было уйти, но не тут-то было.
— Сто рублей. — Строго сказала гардеробщица.
Рита вздохнула и порылась в кошельке. Там лежала одна тысяча, и две десятки... и больше ничего. Обычно и этой тысячи-то не бывало, потому как все на карте привыкла держать Рита.
Она протянула деньги женщине, и та смерила ее ненавидящим взглядом.
— Сдачи нет. Идите разменивайте.
— Но куда здесь пойти? Рядом ни супермаркета, ни заправки...
— Мое дело какое, девушка? Вы все богатые ходите, да с большими деньгами, а я разменивай?
И тут Рита не выдержала.
— Вообще-то бахилы везде сейчас бесплатные. Ну уж точно не больше десятки стоят.
— Вот где они бесплатные, туда и идите! А у меня бахилы импортные, дорогие. Каждая по двадцать пять рублей. Тебе четыре надо? Значит сто и точка!
— Сто значит?
— Да. Сто и ни рублем меньше. А нет, я сказала, разменивай! Прям все такие жадные, я не могу!
Рита в нерешительности топталась на месте. Как назло, никого в это время поблизости не наблюдалось. Один лишь слегка пьяноватый дядя спал на лавке возле выхода, и вряд ли бы он смог разменять Рите тысячу.
Часы показывали семь часов и больше всего на свете ей хотелось домой. А еще сыра и игристого. Вчерашний план так и не был выполнен, поэтому Петрова, немного поколебавшись, взяла Егора за руку и направилась к дверям.
— Эй, стоять! Куда?! Бахилы, бахилы!
— Нет сдачи, — обернувшись, процедила Рита, — тогда я пойду без бахил!
И не дожидаясь пока грузная тетка выберется из-за стойки ломанулась вперед, к лифту.
Двери захлопнулись как раз перед носом гардеробщицы и Рита от досады поморщилась. Ну не любила она ругаться с людьми, но ей богу, еще хоть кто-то хоть что-то скажет не так, она точно пошлет его куда подальше.
