«Господи, – в панике думала Имоджен, – как я переживу все это? Как я могла отважиться на такой шаг?»
Тренвит положил руки на ее бедра, и девушку охватила дрожь. Он погладил ее, пытаясь успокоить.
– Изо всех испытаний, выпавших на мою долю, самым трудным было искушение, которое ты уготовила мне за столом. Я едва пережил эту сладкую пытку. Когда ты сидела у меня на коленях, твоя горячая промежность жгла мне бедра, – признался он.
Его бесстыдные слова испугали Имоджен, она охнула, однако Тренвит закрыл ей рот поцелуем. Его губы были жесткими, требовательными. В крепких сильных объятиях герцога она чувствовала себя хрупкой и ранимой. Он вполне мог раздавить ее. Однако, как ни удивительно, вместе с тем она испытывала чувство защищенности.
Язык Тренвита проник ей в рот. Герцог все крепче сжимал ее в объятиях, прижимал к груди. Она слышала, как он постанывает от удовольствия, и ее возбуждение нарастало.
Издаваемые им звуки словно эхом отзывались в ней. Имоджен ошибалась, думая, что прежде уже целовалась с мужчинами. Таких жарких жадных поцелуев у нее еще не было. У девушки перехватывало дыхание от страсти герцога и от собственного возбуждения. Ее мысли путались и разбегались, как стайка охваченных паникой куриц, которых выгнали из курятника. От Тренвита пахло виски и пороком, и Имоджен казалось, что поцелуй опьянил ее.
Тренвит посасывал сначала нижнюю губу Имоджен, потом верхнюю и, наконец, кончик ее языка. Ощущения были новыми и острыми. У нее кружилась голова.
Руки герцога тоже не оставались без дела. Они пробежались по бедрам и ягодицам девушки, а затем скользнули в промежность. Имоджен тщетно попыталась сжать бедра.
– Не двигайся, – прошептал он, тяжело дыша.
Имоджен быстро заморгала, стараясь сдержать выступившие на глазах слезы.
– Не обращайте внимания… Мы можем уже перейти к… главному? – пролепетала она.
Имоджен хотела, чтобы все поскорее закончилось. Она боялась, что в случае промедления утратит мужество. Кроме того, ее распирало любопытство. Она чувствовала себя распутной – нет, не шлюхой, любовницей. Вместе с тем она понимала: все, что Тренвит сейчас с ней делает, таит в себе опасность, но не могла его остановить.
Этот мужчина разбудил в ней страсть, задел тайные струны. Если бы она испытывала к нему отвращение, ей в дальнейшем было бы легче. А теперь мера ее позора и стыда увеличится.
Руки герцога снова легли на ее талию. Он внимательно посмотрел на Имоджен, на его лице читалось удивление.
– Должно быть, твои клиенты не заботились о том, чтобы доставить тебе удовольствие, – промолвил он.
Имоджен не сразу ответила. Она помолчала, закусив губу.
– Вы правы, – наконец прошептала она.
Его глаза горели жарким огнем. Он прижался лбом к ее лбу и чмокнул Имоджен в нос. Эта дружеская ласка тронула ее сердце.
– Знаешь, почему я выбрал тебя? Почему заплатил двадцать фунтов? Твоя экзотическая красота, конечно, пленяет, но дело не в ней…
Имоджен зарделась от комплимента.
– Твои глаза заставили меня сделать выбор, – продолжал Тренвит. – Они прекрасны, но в них таится усталость. И напряжение. Судя по всему, у тебя нелегкая жизнь.
Встревоженная тем, что ее взгляд смог рассказать о ней так много, Имоджен быстро опустила ресницы. В ее горле возник комок. Она боялась расплакаться. В голосе герцога слышались нотки сострадания.
– У меня была трудная неделя, – сказал он. – Ты, наверное, слышала о том, что произошло в моей семье.
