В другой раз, когда мы столкнулись в библиотеке, я, потянувшись за книгой, как бы случайно прижалась к нему. Я услышала, как он резко втянул воздух, почувствовала, как напряглось его тело.
– Мариель… – прошептал он, его голос был хриплым от едва сдерживаемых эмоций.
Я посмотрела на него из-под ресниц, мои губы изогнулись в робкой полуулыбке.
– Да, брат Тристан? – тихо спросила я, чувствуя, как румянец заливает мои щеки.
Он сглотнул, его кадык судорожно дернулся.
– Я… Мы не должны… Это неправильно, – наконец выдавил он, отступая на шаг.
Я опустила глаза, внезапно чувствуя стыд и смущение.
– Простите меня, брат Тристан. Я… Я не знаю, что на меня нашло, – пробормотала я.
И поспешно покинула библиотеку, оставив Тристана наедине со своими мыслями. Мои чувства были в смятении. С одной стороны, я ощущала трепет от того, что могу вызывать такие реакции. С другой – меня терзали сомнения в правильности моих действий.
Оставшись одна в своей келье, я села на кровать, обхватив колени руками. Мысли путались, эмоции захлестывали. Я чувствовала себя так, будто балансирую на краю пропасти. С одной стороны манил запретный плод, сладость которого я уже успела вкусить. С другой – пугала неизвестность и возможные последствия моих действий.
***
Изабелла была в восторге от моих успехов. Ее глаза сияли, а на губах играла довольная улыбка. "Ты расцветаешь, моя дорогая," – говорила она, добавляя, что теперь нам нужно двигаться дальше и пора научить меня искусству разговора.
Наши уроки стали более сложными и многогранными. Каждый день Изабелла открывала мне новые грани искусства обольщения. Она учила меня, как вести беседу, как задавать вопросы, которые заставят мужчину раскрыться.
– Мужчины любят говорить о себе, – объясняла она. – Твоя задача – слушать с интересом, задавать правильные вопросы и создавать впечатление, что ты полностью поглощена его словами.
Я практиковалась при каждой возможности. Когда Тристан заходил в библиотеку, я старалась завязать разговор, используя новые навыки.
– Брат Тристан, – как-то начала я, стараясь придать своему голосу заинтересованный тон, – я вижу, вы очень любите книги. Какая из них произвела на вас наибольшее впечатление?
Тристан оживился и начал увлеченно рассказывать о своем любимом трактате. Я слушала, задавая уточняющие вопросы и поддерживая беседу. Между нами постепенно возникало взаимопонимание.
Однажды вечером мы в очередной раз засиделись допоздна. Я решила использовать уроки Изабеллы и попытаться узнать о Тристане больше.
– Брат Тристан, – начала я, стараясь, чтобы мой голос звучал заинтересованно, но не навязчиво, – вы никогда не рассказывали о своей жизни до монастыря. Каким был ваш путь к Богу?
Тристан посмотрел на меня, слегка удивленный моим вопросом. Он помолчал мгновение, будто решая, стоит ли делиться этой информацией.
– Мой путь сюда был не совсем обычным, – наконец произнес он. – Видите ли, я третий сын графа де… впрочем, это не важно.
Мои глаза расширились от удивления. Это многое объясняло – его благородную осанку, безупречные манеры и намек на силу, которую не могла полностью скрыть монашеская ряса.
– Правда? – произнесла я. – Но почему вы выбрали жизнь в монастыре, а не путь аристократа?
Тристан слегка улыбнулся, но в его глазах мелькнула тень.
– Как третий сын, я не имел прав на наследство. Мой отец хотел, чтобы я выбрал военную карьеру. Но я жаждал другого – покоя, знаний, возможности служить Богу. И я выбрал церковь.
