На берегу лежало тело в чёрном мешке, над ним суетились эксперты. Максимильян поздоровался за руку с высоким блондином и расстегнул молнию, скрывающую покойника. Я приблизилась.
Ну что сказать, любопытство сгубило кошку, и меня когда-нибудь сгубит. Увидеть, как некромант вызывает мнеморию – не каждому удастся хотя бы раз в жизни! Но теперь у меня безлимит в первом ряду, пока Мишель меня не прибьёт. Она грезила женихом и так много про него говорила, что даже я знала его имя. Хотя никогда не жила с ней под одной крышей больше пяти дней подряд. Я, вообще, эти двадцать лет приезжала только на каникулы, и то, не на каждые. Зато Тётя Мелоди и дядя Вернон теперь спокойны, за жуткого некроманта сплавили меня, а любимая дочурка не пострадала.
Пока я размышляла, мой новоявленный муж наклонился над телом девушки, уже начавшей разлагаться. Начертил несколько рун у неё на лбу и запястьях, пробормотал заклинание себе под нос. Символы загорелись зелёным, таким как ночью светятся гнилушки в лесу. Его татуировки, которые выглядывали из-под воротника на шее, тоже так сияли. Интересно.
Неожиданно рот жертвы распахнулся с громким чмоканьем, и из него выплыл белёсый сгусток. Через секунду он сформировался в красивую призрачную девушку.
Мнемория. Посмертное воспоминание человека, крупица его сознания.
Она безмолвно шевелила губами и заламывала руки.
– Кто тебя убил? – задал вопрос Морфэйн.
М-да, прям в лоб. А вдруг ей неприятно осознание, что она умерла?
Девушка и правда заметалась, но он щёлкнул пальцами, и она остолбенела, смотря в одну точку.
Раздался безжизненный голос:
– Никто… Я не помню…
– Неужели сама? – задал вопрос полицейский, я уже и забыла, что он стоит рядом.
– Ты сама прыгнула в реку? Хотела покупаться? Плавала на лодке?
– Нет… Я не знаю…
– Не повезло, тупенькая попалась. – Блондинчик тоже не жалел умершую.
С другой стороны, ответить ему дух не мог, да и не слышал он живых. Единственный, кто держал связь между живыми и мёртвыми – некромант.
– Тебя нашли в реке, вспоминай! – рявкнул он.
Призрачная девушка, дрожа, кусала несуществующие губы. Ярко-алые, помада, что ли, такая? А глаза не накрашены.
– Я спала… Я не плавала…
Кстати, да, она в пижаме. Значит, точно не красилась. Но губы. Я присмотрелась повнимательней.
– Всё время вышло, зря силы тратил. – Морфэйн скривился.
– Подождите!
Я сама не поняла, почему закричала. Бросилась к телу, и, быстро нацепив латексные перчатки, убрала волосы утопленницы за уши. Потом осмотрела голову, склеры глаз и вытащила язык.
– Что ты делаешь?!
– Она ела грибы? Такие остренькие, похожие на мраморную волнушку.
– Что?
– Морфэйн, не тупи, спроси про грибы.
Он повторил мой вопрос для мнемории.
– Нет, я не ела грибы…
– А что последнее ела?
– Я тебе, что секретарь? – вспыхнул некромант, но вопрос передал.
– Лили, моя лучшая подруга, принесла пиццу… Домашнюю…
– Лилиан Вассер, – пробормотал блондинчик, листая записи.
– Эта Лили её отравила. Проверьте её. Если она тоже того, то по незнанию. А вот если нет… то это убийство.
– Как ты определила яд? Что за гриб? – Полицейский смотрел серьёзно.
– Дордунайский мираж, редкий ядовитый гриб, не произрастающий в наших краях. Мираж – потому что не обнаруживается в желудке. Но перед смертью он делает свою жертву привлекательной для противоположного пола, так передаётся яд в природе. У девушки яркие губы, глаза, румянец, а она не накрашена. Ещё заметно по ушам, вискам, половым губам. И грудь тоже набухла.
