Виконт долго смотрел на нее изучающим взглядом. Эта женщина для него загадка. А еще она разозлила его своим отказом признать, что их общение едва ли можно назвать сердечным.
– Что ж, выходит, я ошибался. – Независимо от того, признает Миранда это или нет, они цепляются друг к другу с того самого мгновения, когда она вошла в его жизнь. – Вы полагаете, что выиграли сегодня какую-то битву, леди Гаррет?
– Что вы, милорд! Ничего подобного мне и в голову не приходило.
Она говорила приветливым тоном, а ее ресницы кокетливо затрепетали. Уин не обратил на это внимания.
– Хорошо. Поскольку мы с вами хорошо ладим друг с другом, то, думаю, нам удастся пережить следующие несколько месяцев.
– Ничуть в этом не сомневаюсь, – заверила его Миранда.
– Да, и вы сами знаете, что не сделали этого, – твердо сказал он.
Леди Гаррет смутилась.
– Вы хотите сказать, что я не выиграла битву?
– Именно так.
– Нет, нет, конечно! – она замолчала. – Если только мы не вступили в войну, о которой я не знала?
– Нет, насколько мне известно.
Акта о начале военных действий действительно не было, но между ними постоянно ведется перепалка, хочет леди Гаррет признать это вслух или нет.
– Я испытываю большое облегчение от того, что вы не нападаете на меня, как человек, привыкший проигрывать. Битвы или войны – не важно, – добавила Миранда.
– Не нападаю.
– Тогда мы друг друга понимаем.
Леди Гаррет посмотрела на виконта с лучезарной улыбкой, и в это самое мгновение он понял, что ошибается. При обычных обстоятельствах Уин бы разглядел, что она была куда более хорошенькой, чем ему показалось вначале.
– И вы приняли решение об электрификации дома?
– Да, принял, – натянуто вежливым тоном сказал Уин.
– Тогда увидимся на следующей неделе. Всего доброго, милорд.
Миранда улыбнулась, кивнула ему и вышла из библиотеки. Но виконт успел заметить блеск триумфа и радости в ее глазах. Которые все же были карего цвета.
– Всего доброго, – пробормотал виконт. Толика удовлетворения, которое он испытал мгновение назад, исчезла вместе с шуршанием ее юбок и стуком двери.
Черт возьми, Уин ненавидит проигрывать битвы, споры или войны, независимо от того, объявлены они официально или нет.
– Жизнь меняет всех нас, не правда ли, леди Гаррет?
Сделав глоток чаю, леди Фейрборо внимательно посмотрела на молодую гостью.
– Примите мои извинения.
Миранда вежливо улыбнулась графине. Она собиралась вернуться в Лондон как можно быстрее, а вместе этого оказалась в гостиной матери лорда Стилуэлла, и они вели светский разговор, хотя у Миранды возникло странное чувство, что этот разговор какой угодно, но только не светский. С другой стороны, отказаться от приглашения леди Маргарет на чай было бы грубостью. Время было еще не позднее, а мать виконта могла бы при необходимости стать ее лучшим союзником.
– Правда, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
– В самом деле? А я бы сказала, что вы понимаете куда больше многих из нас, учитывая то, с какой уверенностью вы взяли на себя бразды правления в бизнесе вашего мужа. Для того чтобы поддержать нанятых им работников. – Леди Фейрборо одобрительно кивнула. – Меня это восхищает. Вы действуете в духе времени.
Миранда усмехнулась.
– Подозреваю, что ваш сын с этим не согласен.
– Он вечно с чем-то не согласен. – В голосе графини зазвучали игривые нотки. – Но разве это важно? Важно, что мой сын думает о вас?
– Нет, но для меня важно, что он думает о фирме «Гаррет и Темпест». Я намерена улучшить репутацию компании, а не погубить ее.
