– Значит ли это, что вы намерены оставить меня на службе? – спросила она.
– Оставить? – удивился Сомертон. – Конечно.
– Но я же не прошел испытание.
– Боюсь, я не совсем понимаю.
– Испытание. Вы решили проверить мои способности. Я же не смог принести вам список балтийских судов.
Сомертон постучал в крышу. Открылся лючок в передней стенке экипажа.
– Остановите здесь. Дальше мы пойдем пешком.
– Хорошо, сэр.
Экипаж съехал на обочину и остановился. Может быть, попробовать споткнуться, упасть на него, выходя их экипажа, и тайком вытащить кольцо?
Но его пальто застегнуто на все пуговицы, и сюртук под ним тоже. Да и у нее нет никакого опыта карманных краж.
Сомертон полез во внутренний карман за деньгами. Через мгновение они будут на улице и войдут в дом. И она не увидит графа до утра.
Кучер взял деньги. Дверца открылась. Луиза собралась с духом:
– Так что, ваша милость? Вы намерены не придать значения моей неудаче?
Сомертон спрыгнул на мостовую и повернулся к ней:
– Мой друг, список балтийских судов не имеет никакого отношения к делу.
Луиза встала, подошла к дверце, сделала вид, что споткнулась, и вывалилась из экипажа, протянув руки к груди графа, чтобы схватиться за его одежду. Но его длинные руки подхватили ее и поставили на ноги. Она подняла глаза. Лицо Сомертона находилось лишь в нескольких дюймах от ее лица. В мертвенно-белом свете фонаря, закрепленного над дверцей, оно напоминало лицо призрака.
– Вы завоевали мое доверие, мистер Маркем, – сухо сообщил он. – Постарайтесь не обмануть его.
Городской дом графа Сомертона не был освещен, хотя вряд ли было больше половины девятого. Дверь открыл бледнолицый лакей, одетый в элегантную серую ливрею. Секундой позже появился дворецкий.
– Ее светлость дома? – нейтральным тоном спросил Сомертон.
– В данный момент она наверху – в детской, сэр. Могу я взять ваши пальто и шляпу?
– Нет. Пусть сейчас же подадут мой экипаж. Я уезжаю. – Он махнул рукой в сторону Луизы. – А миссис Плам пусть немедленно обработает царапину на шее мистера Маркема.
Дворецкий покосился на Луизу, и его глаза чуть-чуть расширились.
– Конечно, сэр.
Луиза вздернула подбородок:
– В этом нет никакой необходимости, мистер Джонсон. Я вполне могу сам о себе позаботиться. Дверь в сад уже заперта?
– Нет, мистер Маркем.
– Мне нужно погулять с Куинси. Пожалуйста, проследите, чтобы дверь не заперли до нашего возвращения.
Граф обернулся к ней:
– Куинси? Кто это, черт возьми?
– Моя собака, сэр.
– Ваша… что?
– Собака. Корги. Воспитанная и обученная. Мы неразлучны. – И она взглянула на графа с уверенностью, которой не чувствовала.
Создавалось впечатление, что воздух вокруг него наполнился энергией, – странно, что не появились молнии.
– Не припоминаю, чтобы я давал разрешение на собаку в этом доме, мистер Маркем.
– Видите ли, ваша милость, по опыту я знаю, что можно достичь большего, прося извинения, а не разрешения.
Дворецкий издал странный сдавленный звук, и в холле воцарилась гробовая тишина. Даже часы на каминной полке не осмеливались тикать.
Мало-помалу прищуренные глаза Сомертона вернулись к своему нормальному состоянию, плечи расслабились.
– Вижу, мистер Маркем, с вами у меня будет еще много хлопот. Надеюсь, вы окажетесь их достойным.
– О, в этом можете не сомневаться, сэр. – Луиза наклонила голову.
Сомертон поправил перчатки. В полумраке холла его скулы казались выше, а глаза – темнее.
