Не только потому, что Остин придавливает меня намертво к стене, удерживая за волосы так, что я головой подвигать не могу, но и потому, что от вкуса его губ я улетаю. Не в рай. Не в космос. Не в блаженное забытье, а гораздо лучше… Туда, где я любила и была любима. Туда, где сбылась моя мечта… Туда, где я свершила опрометчивую ошибку, за которую вскоре поплатилась сполна.
Я улетаю в нашу с ним прекрасную реальность, что происходила в темноте ночного леса, где Остин также целовал и обнимал меня. Напористо. Страстно. Властно. Собственнически. Словно я его единственный источник кислорода. Единственная женщина, которая ему нужна. Не из-за магии или чего бы то ещё. А просто так. За то, какая я есть. И вопреки всем моим недостаткам.
И, чёрт побери, всего один его поцелуй открывает мне горькую правду о том, что мне до невыносимости не хватало ощущения искренней взаимности. Любви. Нежности. Заботы. Не сотканного из магии и нездоровой одержимости, а чего-то реального, что даёт мне сейчас Остин.
И мне чертовски не хватало всего этого. Мне чертовски не хватало Остина. Гораздо больше, чем я предполагала вначале, из-за чего сейчас я не предпринимаю ни одной попытки остановить его. Просто не могу. Бороться с «очарованием» Адама было в разы проще, потому как я знала, что всё между нами — долбаная магия. Но с Остином… Всё по-настоящему, и потому мне не хватает сил и дальше продолжать врать, чтобы уберечь его от неприятностей.
Знаю. Я пожалею об этом позже, но оторваться от его губ для меня сейчас равносильно смерти. Я наоборот обвиваю его шею руками и отвечаю на поцелуй с той же страстью, необходимостью, болью и печалью, что не покидали меня на протяжении всего времени нашей долгой разлуки.
Да, я люблю его. Я до сих пор его люблю. Как брата? Как друга? Или как мужчину? Не знаю. Но я люблю! Это единственный факт, в котором я всегда была стопроцентно уверена. Единственный, в котором я убедилась сейчас после возвращения. И единственный, в котором я никогда не должна сомневаться. Что бы ни случилось. В кого бы я ни превратилась.
– Лгунья… Я чувствую, какая ты лгунья, Ники… Всё чувствую, – шепчет Остин сквозь поцелуй. Прикусывает мою губу и вновь ныряет языком внутрь, сталкиваясь с моим податливым. – Я придушу тебя, если ты ещё хоть раз солжёшь мне. Особенно о таком. Клянусь, придушу.
Ощущаю, как его рука отпускает мои волосы и мощно накрывает шею, наглядно показывая, что он не шутит.
– Прости меня… Прости… Прости… Я не могла иначе… Не могла, – повторяю из раза в раз, вконец растворяясь от его близости.
– Мне не нужны твои извинения. Я хочу, чтобы ты прекратила врать и хоть раз в жизни доверилась мне, – разорвав поцелуй, со всей серьезностью в голосе чеканит Остин.
– Что значит «хоть раз»? Я всегда верю и доверяю тебе.
– Будь оно так, ты бы с самого начала сказала мне всю правду. Но ты предпочла врать, тщетно пытаясь справиться со всем в одиночку.
– Потому что я очень боялась за тебя. И боюсь сейчас. Только поэтому я ничего не говорила, а не из-за недоверия, — искренне заверяю я, хаотично касаясь губами его лица и шеи.
– Тебе не нужно за меня бояться. И переживать за меня тоже не надо. Ты о себе должна думать, глупая. А я со всем справлюсь сам.
– Как, Остин? Что ты сможешь сделать Адаму, чтобы вынудить его отпустить меня? Это невозможно. Ты ничего не сможешь. Он не отпустит, пока я ему не надоем. Он сам мне об этом сказал, а если уж он что-то решил, то это не изменится. Без сомнений.
