Встречаясь на тот момент со студентом исторического древнеегипетского направления, я, увидев Шароева, невольно сравнила его с фараоном. Высокий, приходилось откидывать голову назад. Смуглая кожа, как там, в бульварных романах сравнивали такую кожу: оливковая. Густые черные, как вороново крыло, волосы коротко стриженные. Резкие черты лица, жесткая линия губ, свидетельствующая о непростом характере человека. Восточный разрез глаз пронзительного серого цвета. Сталь. Выглядел надменным. Гордым.
Он отбрил меня по поводу зарплаты. По его словам, новички не смеют замахиваться без подтверждения своих навыков на высокую оплату труда. Я не сумела сдержаться и начала подначивать. Говорила о том, что властелинам мира не понять презренных рабов, которые хотят достойно быть оцененными и не сводить концы с концами. Меня запомнили.
На следующий день мне на электронный ящик пришло персональное приглашение на собеседование. Я пришла, вся такая гордая и уверенная в своей победе. Однако, увидев в приемной пышногрудую блондинку с колючим взглядом, стушевалась и чувствовала себя овечкой, выбранной для жертвоприношения.
Меня заставили долго ждать. Очень долго. Мне хотелось в туалет, кушать, а главное, мечтала убить того, кто назначил собеседование. Когда Марат Тахирович вышел из своего кабинета, он прошел мимо меня, словно я пустое место. Пустое, мать его, место. Плюнув на все, считая, что позже найду лучше место, ушла. А потом мне отказывали раз за разом, будто кто-то меня проклял. Порой закрадывалась мысль, что порчу навел Шароев.
— Я так понимаю, это к тебе на собеседование, - слышу за спиной низкий мужской голос с нотками смеха. И это говорит не Шароев. Он молчит. Его угрюмое молчание на физическом уровне ощущается.
— А разве не вам нужен секретарь? – оборачиваюсь к мужчинам. Марат Тахирович недовольно поджимает губы, смотрит мимо меня. Для него меня нет.
— Мне? – Тайсум удивлённо вскидывает брови, качает головой. – У меня нет данной вакансии. А вот у Марата Тахировича как раз должность секретаря свободна.
— А… - я сглатываю и смотрю на Шароева. – Разве Марат Тахирович работает здесь? – говорю об этом снобе так, будто его тут нет. Замечаю, как стискивает зубы.
— Конечно, здесь, и мы приехали.
Лифт замирает. Первой нужно выйти мне, поэтому я пулей вылетаю из кабины с колотящимся сердцем. В страшном сне могла я себе представить, что вновь встречусь с человеком, который раздражает. Мечусь из стороны в сторону по коридору, все еще раздумывая, быть или не быть.
— Вам нужна работа или как? – раздраженно меня спрашивают позади.
Я замираю кроликом посредине коридора, почуяв надвигающуюся угрозу. За моей спиной стоит тот, кто с удовольствием меня растерзает. Медленно, как в фильме с замедленным эффектом, оборачиваюсь. Неподалеку стоит Шароев. Смотрит хмуро, черные брови сведены к переносице. Грозный такой. Прям как владыка подземного царства. Или полководец татарского иго.
— Иди за мной, - не дожидаясь от меня реакции, направляется в сторону приемной, где распахнута дверь. Я иду следом, как овечка на привязи. За столом секретаря действительно никого не наблюдается. Так и подмывает спросить, куда делась пышногрудая блондинка, но вовремя прикусываю язык. Не мое дело.
Мы заходим в кабинет. Я не закрываю за собой дверь. Своего рода оставляю себе пути побега, если вдруг надо мной нависнет угроза. Шароев, сев за стол, усмехается. Взглядом приказывает подойти ближе, кивает на стул. Я послушно сажусь. Стискиваю руки в кулаки и храбро смотрю в лицо своему будущему начальнику. Если возьмет. Хотя я не очень хочу на него работать, но деньги нужны. Современный человек еще не научился выживать без денег, особенно, когда у него нет собственного угла, большой мягкой финансовой подушки или щедрого богатого мужа, готового содержать свою жену-лентяйку.
