«Посторонних нет?» – гость, теперь грозно щурясь, оглядел помещение. Рома инстинктивно метнулся в сторону выхода, Римма Васильевна успела схватить за штаны и как ребенка поставила рядом с собой.
«Все свои, чужих нет», – пенсионерка крепче ухватилась за милого. Участковый нырнул рукой в карман форменных брюк и вытащил какие-то бумажки, отыскав нужное, он подозвал хозяйку и протянул ей раскрытый паспорт.
Женщина взяла в руки документ и с интересом принялась его рассматривать. С первой страницы на нее взирал лохматый брюнет, отдаленно и смутно напоминающий Ромика в густом парике.
«Мундияну Юлиан Игнациович, – по слогам, осторожно, прочитала она. – Кто этот Мундияну?» – недоверчиво спросила женщина.
Участковый оживился, хохотнул и совершенно серьезно изрек: «Муж твой!»
«Коля?» – пенсионерка испуганно обернулась на портрет супруга.
«Совсем у баб от любви башню сносит, – Витя потянулся и скрестил ноги, понемногу трезвея. – У тебя два мужа, – стал он объяснять впавшей в ступор пенсионерке. – Вот один, умерший, – он показал на портрет на стене. – И вот он второй, действующий», – он ткнул в мертвецки бледного Рому.
Разум, постепенно, слабыми ручейками, возвращался к Римме Васильевне.
«Так мне теперь его так и называть, – она заглянула в паспорт. – Юлиан?»
«Это по желанию, – Виктору уже порядком надоела эта канитель. Он поднялся с дивана. – Биографические данные и место прописки заучить, государственную границу не пересекать, вопросы есть?» – он выжидающе уставился на присутствующих.
Женщина метнулась к шкафу, где лежала заранее приготовленная сумма, снятая со сберкнижки, достала ее и протянула пачку купюр скучающему Борщу.
Витя, немного наклонив голову, визуально прикидывая тоннаж предлагаемого гонорара, в душе удивился наивности клиентки. Но немного подумав решил, что паспорт молдаванина, бесследно растворившегося на бескрайних строительных площадках страны, случайно завалялся у него и как нельзя лучше подходит под нужный типаж и возраст. Он, с совершенно безразличным видом, отправил наличность в карман. Паспортами участковый, конечно, не торговал, это была случайно подвернувшаяся шабашка.
Борщ еще раз глянул на молодых и спросил: «Фамилию при бракосочетании, тетя Римма, я думаю, менять не будешь?» Виктор опять хохотнул и вывалился из помещения.
Долго еще горело в спальне у пенсионерки электричество, лежа на широкой супружеской кровати, в свете ночника, Ромик заучивал мудреные паспортные данные. Римма Васильевна умиротворенно дремала рядом и на эту благостную картину взирал горестно-изумленный Николай.
Райка привычным движением откинула щеколду на калитке. Зайдя во двор, она кивнула возившемуся около насоса Ромика и зашла в дом.
«Римма, Артемка к своему деду вернулся, говорят ему работяги бока намяли, зарплату требовали!»
«Вот это новость», – Римма Васильевна оторвалась от готовки и с интересом взглянула на подругу.
«Я знала, что тебе понравится, – Райка привычно важно выгнулась. – А это, – она взглянула в окно, – тебе вряд ли понравится, гляди кто по лужам шлепает!»
По поселковой улице шла золовка Риммы Васильевны, родная сестра Николая – Надежда. Жила она в городе и совсем недавно узнала о наличие у вдовой невестки молодого любовника. Теперь она приехала, чтобы взглянуть в глаза этой «распутной бабе».
«Распутная баба» прильнула к окну, предчувствуя настоящее торнадо.
