—Пожалуй, нет, я не смогу Александр Павлович. Только так и на «вы», вы все-таки старше, да и вы — мэр.
На удивление, он никак не среагировал, лишь ухмылка отразилась на лице.
—Люблю настойчивых людей.
—В этом мне равных нет, я думаю, — печально улыбнувшись, я вдруг вспомнила свои непрекращающиеся попытки спасти отца.
—Что тебя так опечалило сейчас? — Белов спросил без тени юмора, а голос звучал довольно холодно.
—С чего вы взяли, что меня что-то опечалило?
—Ты как открытая книга, Маша, и я хочу…тебя читать, —в этот момент хлопнула дверь, в помещение вошла Аля, еще одна официантка. Мои руки онемели, но я так и смотрела в глаза мужчины, умеющего вводить в транс по щелчку.
Девушка разложила на столе выпивку и закуски, пока я ощущала жгучий жар в щеках, ведь теперь все для всех станет понятным, особенно после того, как сюда зашла Аля, которая, уверяю вас, еще растреплет об этой ситуации на свой манер.
Но не только это заставило меня пылать. А то, что сказал мужчина напротив, сидя прямо и не двигаясь, даже когда сюда вошли. Ему плевать на всех окружающих в то время, как мне…нет, потому что это моя репутация здесь. И от этого могла зависеть моя работа, которой я если не гордилась, то лишаться точно не собиралась.
Аля кинула на меня насмешливый взгляд и, не получив нового заказал, быстро скрылась за дверью.
—Не бойся, тебя никто не тронет тут. Пусть только попробуют.
—Это моя репутация тут, и она важна.
—Ты ничего плохого не делаешь. Мы просто разговариваем, — очередная затяжка, а затем белый дым закружился в пространстве.
—А скажут другое, как вы понимаете.
—Она? Больше тут не работает, так что переживать не о чем, — мужчина взял в руки бокал с янтарной жидкостью и пригубил, не спуская с меня внимательного взгляда. В одной руке крепко сжатая сигарета, в другой пойло. В нем сколько пороков? Все семь?
Относительно увольнения Белов не сказал, а отдал приказ, который, кажется, уже мог бы быть приведен в исполнение.
—Кушай, это все тебе, сейчас еще принесут горячее и десерт.
Глядя на незамысловатые закуски, я ощутила голод, и не просто голод, а довольно сильный, ведь я ела в последний раз вчера примерно в это же время. Порой мне казалось, что мой организм буквально питался Святым духом.
—Ты болезненно худая, это надо исправлять, — печально резюмировал мужчина, положив стакан на стол. —Того гляди упадешь в голодный обморок.
Мне было неловко, да более того…он не обязан меня кормить, это явно уже за чертой дозволенного, пусть он и мог накормить таких как я хоть человек сто.
—Спасибо большое, мне правда приятно, но я не голодна.
Александр Павлович хмыкнул, затушив сигарету, а затем посмотрел на меня исподлобья.
—Журчание твоего живота слышно в радиусе двухсот метров, и врешь ты так себе, маленькая. Так что кушай, и пока ты не съешь все, ты отсюда не выйдешь.
Что-то в его словах заставило меня не сомневаться, что я все-таки не выйду. Он еще раз кивнул на приборы и на тарелки, откинулся на спинку дивана и принялся смотреть.
—У меня к тебе предложение, — вдруг прозвучало в пространстве, где вязкий воздух с трудом продирался в мои легкие. —От которого ты просто не можешь отказаться.
Его взгляд был похож на сплошной ток, прошивающий меня насквозь. Язык прилип к небу, а все тело словно налилось свинцом, потому что это прозвучало сейчас как в самых дешевых бульварных романах. Не предложит же он мне постель? Схватившись за подлокотники мертвой хваткой, я с трудом заставила себя не вскочить и не побежать куда подальше. Клянусь, одно его присутствие сейчас внушало мне какой-то чужеродный страх вперемешку с желанием узнать, что же он скажет.
