Под ребрами все сжалось от его резкости. Я уже и забыла, каким Морис бывает с другими и теперь ошеломленно смотрела на него, не понимая, куда исчез мой нежный и внимательный возлюбленный.
– И что ты собираешься делать? Будешь разыскивать того, кого нет в живых?
– Это еще следует доказать! – выпалил резко и тут же поморщился, увидев выражение моего лица. – Тай…, – протянул ко мне руки, но меня будто окатили ведром ледяной воды.
Сделала шаг в сторону, открывая дверь повозки и, не дожидаясь помощи, самостоятельно залезла внутрь.
– Тай, – дернул он за дверцу, прожигая меня мученическим взглядом, – я не имел в виду, будто ты лжешь…
– Простите, мистер Керерро, но мне пора возвращаться на рабочее место. Удачи в вашем расследовании, – смотрела прямо перед собой, игнорируя жжение на коже.
Несколько мгновений блондин молча сверлил меня взглядом, а потом захлопнул дверь.
– Майлз! – крикнул он кучеру. – Будь добр, отвези мисс Тархаро обратно и проследи, чтобы она добралась в целости и сохранности.
– Будет исполнено, господин Керерро, – ответил ему извозчик, и я почувствовала, как повозка тронулась с места.
Морис не дожидаясь, пока экипаж скроется из поля его зрения, развернулся спиной ко мне и устремился к месту преступления. А у меня на глазах выступили предательские слезы, которым я позволила омывать мои щеки, ощущая, как между мной и Морисом выросла стена.
***
Морис бездумно смотрел в окно экипажа, размышляя над событиями последних дней. Череда странных убийств, совершенных на этой неделе, и так достаточно сильно занимали его мысли. Но тело, найденное сегодня и имеющее точно такие следы на теле, как и у всех жертв Бонсона, застало его врасплох. Он считал с историей колдуна покончено, хоть и не давали покоя детали гибели учителя. Изувеченное тело оставляло кучу сомнений. Из подтверждений того, что оно принадлежало колдуну, лишь слова Тайрин. И он верил ей… Хотел верить, но нечто незримое, неуловимое, не позволяло ему отпустить эту историю. Девушка что-то не договаривала, он чувствовал это и не мог объяснить ее мотивов. Разве только история выглядела совсем иначе, чем рассказала она.
Морис тут же отодвинул эту мысль. Нет, она ведь не могла обманывать его. Но, как показывала практика начальника Тайного сыска, - злодеем мог оказаться кто угодно, подобно волку в овечьей шкуре и от того у него скребло на душе еще сильней.
Но даже не взирая, на подозрения в том, что Тайрин не все рассказала Морису о ночи гибели Бонсона, он верил, она – не убийца. И был готов отдать все на свете, лишь бы оказаться правым. Ведь эта девушка, с огненными волосами, пробралась ему не только под кожу, но и крепко завладела его сердцем.
Если они не виделись, то Морис лишался сна и аппетита, тосковал по ней, представляя чем занята девушка в это мгновение. Мысли о том, что она в этот миг, так же, как и он лежит в кровати в одной тонкой сорочке, сводила его с ума. Он фантазировал, будто находится с ней в одной постели, медленно задирая легкий хлопок и касаясь нежной кожи там, где пока мог лишь мечтать.
Первые несколько раз, когда мысли перешагнули ту самую черту, которую он избегал осознанно, ему казалось, что даже подобные фантазии способны очернить любимую девушку, и он гнал их прочь. Но ночами, когда сознание начальника Тайного сыска балансировало на грани сна и реальности, порочные картинки сами пробирались к нему в голову, учащая дыхание и заставляя сердце сбиваться с ритма. Но даже эти картинки и мысли оказались настолько волнительными и сладкими, что он поддался им, впуская порок.
