Долгих десять дней Никита и Феликс оттягивались по полной программе. Пляж, прогулки, водные мотоциклы, рестораны, казино… Деньги Феликс брал у присланных Ибрагимом мордоворотов, и каждая встреча с ними была мучительной.
– Кто в итоге будет за все это платить? – слабо протестовал Люхтер. – Ибрагим спросит с нас за все, за каждый цент…
– Держись, Феликс! Изображать отдыхающих – это работа, и она требует затрат, – туманно отвечал Никита Фомин.
Про китайца он, казалось, и думать забыл. Лишь однажды, вроде как случайно оказавшись вблизи его ресторана, увидев знакомые по фотографиям бумажные фонари с красными кисточками, Фомин с Люхтером зашли перекусить. Господина Цзун Гоу, будущую жертву, они не видели, и неудивительно. Было известно, что китаец ужинает здесь каждый вечер, но до вечера было еще далеко. Никита только заглянул в огромный полутемный зал, перекусить они присели на открытой террасе.
Через день по просьбе Никиты Люхтер позвонил связному. Встречу им назначили в маленьком кафе неподалеку от мечети. Не без труда они нашли нужную вывеску, написанную синими русскими буквами на непонятном языке; вывеска наполовину была закрыта пыльными листьями пальмы. Столики с пестрыми зонтами теснились у входа, огражденного тяжелыми якорными цепями, часть столиков располагалась прямо на мощенном плитками тротуаре.
Никита и Феликс выпили по стакану сока со льдом и лениво разглядывали прохожих. Пик сезона еще не наступил, но отдыхающих, понаехавших со всего света, хватало. В кафе они вдвоем были не единственными посетителями, отнюдь. Хорошо еще, что не пришлось ждать, пока освободится подходящий столик.
Никита, вытянув загорелые ноги в розовых шортах и нахлобучив панаму на переносицу, уже намеревался задремать, когда к ним подсела красивая китаянка, на вид лет двадцати трех, в коротком красном платье. Глаза у нее были как вишни, губы, впрочем, тоже как вишни. Она обменялась несколькими фразами с Люхтером.
– Это она, – сообщил Люхтер, обернувшись к Никите.
– Наш человек в Гаванне, – кивнул тот. – Я уже просек.
Ничего принципиально нового китаянка сообщить не смогла. Она работала официанткой в ресторане Цзун Гоу, того самого, кого надо было убрать. Ресторан, как уже было известно, представлялся наиболее удобным местом для покушения. Цзун Гоу каждый вечер в окружении многочисленной охраны приезжал в свой ресторан и оставался там примерно до полуночи. У Джейн, так на западный манер звали девушку, есть младший брат. Он может помочь. Например, достать винтовку с оптическим прицелом или гранаты. О том, чтобы пронести что-нибудь внутрь ресторана, скажем, спрятать пистолет в мужском туалете, не может быть и речи. Такую задачу рассматривали, и не раз, это невозможно. В конце концов остановились на том, что брат Джейн через три дня запаркует в соседнем с рестораном переулке неприметную автомашину с гранатометом в багажнике. Ключи от багажника должны быть спрятаны под пассажирским сидением, правая дверца – не заперта. Послезавтра по телефону Джейн подтвердит готовность, сообщит приметы и номер машины, и тогда Люхтер передаст ей требуемую сумму.
– Интересная барышня, – изрек Никита, глядя вслед удаляющейся китаянке.
– Понравилась?
– Я ей не верю.
– Не веришь? – удивился Люхтер. – А как же гранатомет?
– Ну, подумай, Феликс, зачем нам с тобой гранатомет? – Никита, казалось, был искренне раздосадован несмышленостью своего компаньона. – Это же военная хитрость. Пускай готовятся к указанному сроку – через три дня.
