– Вот! Вот! Вот! – кричала она, и те отбежали.
– Мы хотели только поиграть с тобой, не обижайся! – прокричала одна из девушек.
Ничего не ответив, она еще раз грозно посмотрела на них и стала заполнять кувшин.
Когда кувшин наполнился и Джамиля двинулась вниз, бездельницы еще развлекались, брызгая водой теперь друг на дружку, а кувшины их еще были пусты.
Дорога вниз с наполненным кувшином на плече была тяжелее, и она шла не спеша, осторожно ступая. Справа от тропы был голый склон, спускающийся к деревне, слева к тропе, здесь, на повороте, вплотную подступал кустарник.
Неожиданно кто-то позвал ее из кустарника прежним, не принесшим ей счастья, именем, которое она поклялась не произносить даже мысленно. Вначале она подумала, что ей показалось, но мужской и грубый голос вновь отчетливо позвал:
– Анаит! Анаит! Остановись! Это я, брат твой, Гурген!
Свет померк в ее глазах, ноги и руки обессилели, будто она встретила ожившего мертвеца, и она поставила кувшин.
– Анаит! Анаит! Это я, Гурген, твой брат!
Да, теперь она его узнала и обернулась к кустам.
За поредевшей листвой угадывалась фигура сидящего мужчины, присмотревшись, она увидела и лицо, неузнаваемо обросшее бородой, почерневшее от солнца, с дикими глазами, на голову намотан цветной платок…
– Гурген?! Как ты сюда попал?!
– Анаит, мне сказали, что ты жива и в плену, в этом селении, я приехал освободить тебя!
Ее?! Освободить?! Ей вдруг стало страшно. Беженство, нищета, голод, постоянная угроза смерти… И это называется свобода?
– Бежим, Анаит, бежим сейчас же, я знаю путь и место, где укрыться!
Она лихорадочно думала, что ответить.
– Как ты оказался здесь?
– Некогда рассказывать, бежим, Анаит!
– Нет, нет! – почти крикнула она. – Я боюсь, что нас поймают и убьют…
– Анаит, почему ты не спросила о родителях?
– Я знаю… Их убили?..
– Да, Анаит, их убили турки. Я всех схоронил, Анаит, я дочь свою схоронил, как мог…
– Дорогой Гурген! – взяв, наконец, себя в руки, начала Анаит-Джамиля. – Мне повезло, я попала к хорошим и честным людям, я живу в безопасности, под другим именем. Если мне хочешь помочь, то беги, брат мой, отсюда как можно быстрее, беги и не появляйся здесь никогда! Ты и не представляешь, как много здесь аскеров, сотни! – (она намеренно преувеличивала число аскеров, стараясь испугать его). – Они поймают и убьют тебя! Везде ищут армян!.. Прошлого уже не вернешь, Гурген! Беги на север, в Россию, женись, заведи себе новую семью, начни новую жизнь!
– Ты отказываешься бежать?! – потрясенно спросил Гурген.
– Я же сказала, я не могу, я боюсь, и потом, я больна и не вынесу…
– Все равно я освобожу тебя, я твой брат!
– Ради меня! Ради Господа и родителей наших! Беги и не появляйся в этих краях! Сюда уже идут… Беги!
В кустах раздался легкий шорох, и фигура исчезла.
Вверху на тропе показались две юные турчанки с наполненными кувшинами. Завидев Джамилю, девушки опустили кувшины неподалеку.
– Джамиля, – спросила самая бойкая из них, – с кем это ты разговаривала, с кустами? – Они снова прыснули со смеху.
Джамиля строго взглянула на хохотушек.
– Там была змея! Я заклинала ее, и она ушла!
– Змея! – воскликнула одна из девушек. – К нам в сад позавчера заползла змея, и брат мой Осман убил ее лопатой!
– Если бы у меня была хорошая палка – никакие заклинания не были бы нужны! – заявила вторая.
– Нет, не говори так, – возразила первая, – палкой их не убьешь – только лопатой или саблей!
