Мимо прошел какой-то человек, Николай не разглядел его, он сказал:
– Давай-давай, еще, умница.
Николай выпил третью рюмку текилы. То есть до этого он пил вторую, чтобы вы понимали, что мы не путаемся, но в этом баре, оду которому я готов петь до скончания веков приносили сразу три рюмки на человека. Николай вновь возопил:
– Так что на счет «Сказки в Нью-Йорке» или хотя бы «Времени притворяться»?!
К нему поспешила уже знакомая нам официантка, Софи, как ее окрестил, сокращая ее имя до состояния полной неформальности Паша. Возможно то было чутье человека, понимавшего, что сейчас последует продолжение банкета и новый заказ, пусть банкет этот и всего на одного человека. А может так сошлись звезды, эра водолея, и она решила дать ответ по поводу его музыкальных запросов или выставить его вон за буйство, в конце концов, он жалкий преподаватель-неудачник, а не Дмитрий, готовый кутить всю ночь. Софи неожиданно села напротив него за стол:
– Тебе что-то еще?
– Да! Еще текилы, а потом слез змеи! А еще поцелуй! – Николай явно был пьян, ведь пил он и до трех известных (ну частично) нам рюмок текилы. Ну хоть поел.
– С последним я конечно могла бы помочь, но не тебе.
– Что? Я такой урод?
– Совсем нет, – Софи мило рассмеялась, погладив свисавшую спереди косу, – просто это тебе совсем не нужно.
– А что мне нужно? Кроме того, чтобы напиться в дрова?! – Николай выпучил глаза.
– Напиваться бы я тебе не советовала, но отговаривать не могу, а нужно тебе, во-первых, поговорить, а во-вторых свернуть с дороги, а второе возможно вытекает из первого.
– Сначала текила, потом разговоры! – Ну в конце-то концов, подумал Николай, почему другим позволено вести себя как сволочи, а ему что, нет?! – Сначала текила, а через год буду катать шары и пить белого русского, отращу себе патлы…
– Такими темпами никакого «через год» может и не быть. Подумай над этим, а я схожу за твоей текилой, сделаю работу.
– А разговоры входят в эту работу?
– Конечно входят, раньше еще танцевали в рощах, но времена уже не те, как в той песни про твоих друзей.
– Что ты имеешь ввиду?
– Не важно.
Софи ушла за текилой и исчезла на несколько минут. Николай пьяным взглядом скользил по залу. Возможно, мне должно быть стыдно, сидеть здесь одному, единственному – одному. Но кому я нужен? А нужен ли я сам себе? Его взгляд прошелся по стене бара у которой он сидел, надпись гласила: «Спирт убьет тебя». Вот и пусть, вот и пожалуйста. Я согласен на это. Софи возвратилась с рюмочками текилы, поставила их перед Николаем:
– Вот, пожалуйста.
– Выпей со мной?
– Не могу, работа.
– Говорить значит можешь, а выпить нет? – Николай распалялся.
– Говорить – это нужно, это обязательно, а пить, нет, это не нужно.
– Но другим приносить выпить это запросто.
– Всегда люди находили от чего опьянеть, а я счастлива и без этого.
– Так, о чем ты хотела поговорить?
– Я? Это ты должен хотеть поговорить. Ну же, захоти чего-нибудь, Коля. – Она знает мое имя, почему-то эта мысль показалась Николаю приятной – Например, почему ты здесь один?
– Никому до меня нет дела.
– Но я же помню ты приходил сюда с пятью друзьями!
– Косте до меня нет дела, он влюблен, – Николай скривился, – Паша скорее просто приятель, а остальные так…эпизоды.
– Но ты ведь мог бы сделать их не эпизодами, а чем-то большим.
– То есть?
– Я не могу говорить напрямик. Но…Ты никогда не задумывался почему все идет так, как идет, ты никогда не хотел толкать происходящее за собой, тянуть, то есть, солировать?
