- Какими они были?
- Кто? Родители? – Тина закрыла глаза, как если бы старалась что-то вспомнить. Бесконечно долгую секунду тянулось ее молчание, пока она наконец не выпрямилась и не сказала со смешком: - Ну, уж нет, Андрей. Давайте лучше поговорим о ваших.
- О родителях? Моя мама очень…легкая, мне бы хотелось быть похожим на нее в этом, но не вышло. Зато я воплотил все черты отца.
- Наверное, он был хорошим человеком, – выдохнула Тина.
- Черта с два. Он был настоящим придурком, - на этот раз рассмеялся я. Наши взгляды встретились, и смех резко оборвался, как по щелчку пальцев: - Алевтина, я думаю, что ты останешься прекрасной дочерью, старшей сестрой, мамой и женой. Я уверен в этом.
- Бросьте, вы же сами видели, - она смешно округлила глаза: - меня даже никто не пригласил танцевать.
Во дворе зажгли уличное освещение. Желтые гирлянды маленькими светлячками стали мерцать по периметру веранды, Они обвивали перила, лестницу и крышу, пронзали насквозь весь навес, как сотни крохотных вен. В этом свете глаза Алевтины показались такими глубокими, что в них легко можно было утонуть.
- Я приглашаю, - мой голос звучал непривычно хрипло.
Тина посмотрела на протянутую руку, и неуверенно покачала головой.
- Здесь нет музыки.
- А ты представь, что есть,
Я осторожно подхватил ее за талию, и притянул к себе. Не слишком сильно, не слишком близко, стараясь во всем соблюдать дистанцию. Даже через тканевое сукно платья, ощущалось, что Тина дрожит. Она встала на носочки и обвила руками меня за шею. Так невинно, и так горячо, что я тотчас ощутил разряды тока по всему телу.
Тина подняла на меня взгляд и улыбнулась.
Чтобы не напугать ее, чтобы не смутить реакцией своего организма на ее близость, я немного отстранился и шагнул в сторону, уводя Тину за собой. Пол под нами привычно дрогнул, отчего колени подогнулись сами собой. У каждой доски был свой фирменный звук и на третьем круге я даже изловчился наступать на те, что пели тише и мелодичнее. Скрип половиц музыкой разливался по двору.
Тина медленно провел рукой от моего затылка до плеча, почти не касаясь пальцами кожи, и вложила ладонь в мою руку. Она смотрела прямо на меня и улыбалась. Ее взгляд, мягкий и понимающий, дарил мне тепло и такое необходимое прощение. Девочка – счастье. Девочка – лекарство. Именно в ту секунду я понял, что там в Москве, в окружении тысячи людей мне будет гораздо более одиноко, чем в этом Богом забытом городе с ней одной. Танцуя под музыку, которая звучала только у меня в голове.
- Андрей, вон же она, вон ваша Анна в зеленом, это же она? Это ваша жена?
Тина не оттолкнула меня, но магия, связавшая нас двоих, испарилась. Как-будто кто-то выключил рубильник. Вместо музыки пошлые завывания из ресторана, вместо сотен светлячков дешевая гирлянда. Только Алевтина продолжала оставаться настоящей и живой. Она чуть ли не прыгала от нетерпения, тыча пальцем куда-то на дороги, где замерла фигура в длинном изумрудном платье.
Девушка обернулась и посмотрела прямо на меня.
- Это не она, - я облегченно выдохнул, соврав только наполовину.
Было слишком темно, а гостья стояла слишком далеко, чтобы я смог по-настоящему разглядеть ее. А еще…а еще в ту секунду мне впервые стало плевать, где, с кем и как живет моя жена. То есть, моя уже бывшая жена.
5. Глава 5. Если не смотреть, то не считается
Я встаю по будильнику, где-то за час до рассвета. Это мое время.
