В еще сонных карих глазах промелькнуло смятение, когда она, улыбнувшись, посмотрела на его взволнованный вид.
– Вам… уже лучше? – тихо спросила она, и звук этого голоса болью отозвался в его душе.
– Да… Спасибо… – пробормотал он, резко отстраняясь, и пытаясь справиться с волнением – Вы даже не представляете, как сильно помогли мне.
– Ну что Вы, это я должна поблагодарить, что спасли меня от бандитов.
Она помнила. И это было плохо. Если она запомнила его в прошлый раз, значит, у нее могут быть те вопросы, на которые Вларст не хотел отвечать. Он осторожно выпрямился, отворачиваясь, и тщательно обдумывая следующие слова.
– Вы меня с кем-то спутали. Я не спасал Вас, и вижу впервые.
Девушка молчала, и Вларст медленно, настороженно оглянулся. Он видел, как она о чем-то сосредоточенно думает, опустив голову. А когда подняла взгляд, стало понятно, что ему не удалось ее обмануть. И тихий голос лишь подтвердил догадку.
– Хорошо. Наверное, я все перепутала. И если скажете, что Вас зовут не Вларст – я тоже в это поверю.
Он замер. В душе боролось желание сказать правду и соврать. Она не бросила его в парке, помогла, и Вларст чувствовал, что она не станет никому болтать, но… Было одно «но» – существенное, весомое и огромное. И это «но» держало его в цепях, не разрешая поступать так, как хотелось. Это был запрет, которого он не мог ослушаться. И еще сходство с бывшей женой, которую он любил больше жизни, и призрак которой разбередил незаживающую рану. Его сердце болезненно сжалось, заставляя собрать в кулак волю, чтобы не сломаться. Набрав в грудь побольше воздуха, он попытался произнести как можно спокойнее.
– Нет, меня зовут не Вларст. Вы ошиблись.
На лицо девушки набежала тень. На миг в карих глазах мелькнула грусть. Но она быстро справилась с собой, и с достоинством произнесла:
– Наверное, я ошиблась. Меня зовут Кристина, а как можно называть Вас?
Вларст готов был сквозь землю провалиться от всей неловкости ситуации. Конечно, она не поверила ему, и сейчас он чувствовал себя ужасно, что приходится лгать. Но закон есть закон, и никто не имеет права раскрывать чужие тайны, тем более он.
– Влад. Мое имя Влад – наконец, сказал он, ощущая в душе неприятную горечь.
Кристина больше не хотела продолжать напряженный разговор. То, что этот человек не хочет говорить правду – его дело. А она так много хотела спросить… Ну что же, значит, ей не доверяют. Неприятно, но ничего не поделаешь.
– У Вас глубокие раны – сказала она, вставая с кресла, и включая более яркий свет – Утром лучше показаться врачу. Я могу его вызвать домой, если не хотите отправляться в больницу.
– Нет. Это невозможно. Утром меня здесь не будет.
Кристина удивленно замерла, не понимая, что значат эти слова. Она совсем растерялась, не сводя с Вларста глаз.
– Как хотите… Вам здесь нечего бояться… О Вас никто не узнает, и я просто хотела помочь…
Вларст молча выругал себя за дикость. О нем заботятся, переживают, а он ведет себя, как совершенно несносный человек. Он так долго жил один, что совсем забыл, как это – чувствовать заботу… Искоса взглянув на Кристину, он ощутил жуткую злость на себя, и неумело попытался исправить ситуацию.
– Простите – сказал он, подойдя ближе к девушке и взяв ее за руку – Я не имел ввиду, что не доверяю Вам…Но…Есть то, что я не могу рассказать. Я очень благодарен и ценю заботу. Вы мне очень помогли. Даже не представляете, как сильно.
