Клуб находился в части города, которая, мягко говоря, пользовалась плохой репутацией.
– Кажется, парковаться здесь небезопасно, – заметил он.
– Действительно, – беззаботно отозвалась Жак, когда они вылезли из салона. – Но при вашей охранной системе вряд ли кто-то сможет угнать ваш «лексус». Вы же будете злиться на детей, если они немного повеселятся?
Сигналы зазвучали громче.
– Повеселятся?
– Ну, разукрасят машину краской из баллончика или нацарапают что-нибудь ключом… – пояснила она.
Блейк нахмурился и, открыв дверь здания, пропустил Жак вперед. На ее губах он заметил ироничную усмешку.
– Или проколют шины, – добавила она спокойно.
Конечно, ведь автомобиль ей не принадлежал. Хотя, с другой стороны, возможно, вмятины на ее «жуке» были результатом усилий детей.
– Спасибо за предупреждение, – пробурчал Блейк, следуя за ней.
Они углублялись в недра здания, проходили мимо группок детей разного возраста и расы. Многие очень радовались появлению Жак, бросались ее обнимать, а вот на Блейка косились с подозрением. Те, кто был повзрослее, стыдились открыто выражать свою привязанность, но за их насмешками и саркастичными замечаниями, несомненно, скрывалась нежность. Жак постепенно расслаблялась, напряжение покидало ее тело тем быстрее, чем больше детских головок она гладила, чем больше улыбок ловила. Они двигались к лестнице в противоположном конце спортзала. Игра в баскетбол была в самом разгаре. Долговязые подростки приветствовали Жак, отмачивая шутки по поводу ее ареста. Она махала в ответ, отвечая на каждую насмешку остроумной колкостью, заставляя игроков смеяться. Было очевидно, что Жак прекрасно знает историю каждого ребенка.
Они устремились по узкой лестнице на второй этаж.
– Я только поднимусь в свой кабинет и проверю почту, – сказала она Блейку. – И еще заберу гитару из шкафчика.
– Гитару? – Блейка не удивил выбор инструмента.
Он пытался не обращать внимания на соблазнительно покачивающиеся бедра в нескольких шагах от него в тесном пространстве.
– Вы принимаете запросы на песни?
Жак обернулась:
– Вряд ли я смогу сыграть то, что вам по душе.
– Как насчет «Лэнед скинед», «Свободная птица»?
На ее лице отразилось удивление.
– «Свободная птица»? – Ее брови приподнялись, шаг замедлился. – Никогда бы не подумала, что вы – фанат рока.
– А я и не фанат, – ответил он, смешинки загорелись в глазах. – Просто каждый вышедший из тюрьмы должен знать «Свободную птицу».
Ее глаза расширились, она замерла, чувствуя, как бешено колотится сердце. Жак стояла на ступеньке выше Блейка, и их лица оказались на одном уровне: глаза в глаза, губы совсем рядом с его губами. Идеальная позиция для того, чтобы взять его в плен.
– Твоя способность язвить выше всяких похвал, Костюмчик, – благодушно произнесла она. – Отчитать кого-то за музыкальные предпочтения – это действительно талант. – Жак улыбнулась, хотя взгляд оставался серьезным. – Но у меня есть собственные идеи по поводу репертуара.
– Тогда какая песня будет наиболее подходящей? – хрипло спросил Блейк.
Жак мгновение задумчиво смотрела на него и улыбнулась.
– Посмотрим. – Она поджала губы, делая вид, что усиленно размышляет над его вопросом. – Я оказалась в тюрьме, потому что защищала учреждение, которое мне дорого, – начала она, посверкивая взглядом. – Затем меня отчитал за опрометчивое поведение человек, считающий, что ему в затылок дышит смерть, если, не дай боже, он случайно оторвет бирку с матраса, на которой написано «не отрывать».
