– Но на этот раз… – Кит почувствовал, как вспыхивает раздражение, но сдержался. – Послушай, это не просто догадки. Всё сходится: места, время, возраст детей. Это чёткая последовательность.
Харрисон покачал головой, его голос звучал устало.
– Последовательность, говоришь? Ты знаешь, я ценю твоё чутьё, Роберт. Но ты не можешь тратить своё и наше время на то, что уже давно стало тупиком. Эти дела… Они ничего не дадут.
Кит ничего не ответил, но ощущал, что с каждым сказанным словом его решимость становилась только крепче.
Харрисон чуть вздохнул, его лицо смягчилось.
– Ладно. Даю тебе неделю.
Кит спустился в архивный отдел, где хранились самые первые дела, собранные ещё со дня основания ведомства. Это был не архив, а скорее музей. Стены здесь были увешаны старыми фотографиями и пожелтевшими схемами, а воздух пропитался запахом пыли и бумаги.
Казалось, содержимое архива кочевало из здания в здание, а стены, как верные стражи, отказывались покидать своих подопечных. Ряды высоких шкафов уходили под самый потолок, а в их бесконечных ящиках хранились тысячи пожелтевших от времени страниц, исписанных тонкими строками протоколов, рисунками с мест преступлений и сменивших их первых фотографий.
Архивариус, под стать этому бумажному колумбарию, словно служил здесь с тех времён, когда хранилище приняло своё первое дело. В лучшем случае, он был мальчишкой на подмоге у первого Хранителя.
Это место посещали редко – только те, кто, как Кит, искал ответы в давно забытых делах.
Детектив-инспектор пересёк длинный коридор и подошёл к стойке, за которой сидел старший сержант Патрик Хилл. Этот архив был его королевством.
Патрик совсем не выглядел как обычный бобби на пенсии. Стройный, несмотря на свои восемьдесят лет, с седыми волосами, подстриженными чуть длиннее, чем принято у полицейских. Его глаза сияли по-молодому, будто в них зажгли по маленькой лампочке, напоминая старые фотографии голливудских актёров.
В нём была какая-то странная лёгкость и элегантность, которые никак не сочетались с пыльными полками архива, где он проводил почти всё своё время. Казалось, кто-то случайно перенёс голливудскую звезду в серый мир старых дел и протоколов, но не отнял у неё обаяние и шарм прошлого века.
– Патрик, – Кит кивнул ему в знак приветствия.
Хилл поднял глаза, мельком взглянул на инспектора и ответил столь же сдержанным кивком.
– Что сегодня, Кит?
– Старинные дела о похищениях детей.
– Удивил. – Патрик слегка улыбнулся.
– Самые ранние, которые есть в архиве, – продолжил Кит, стараясь скрыть своё нетерпение.
Патрик вскинул брови, чуть насторожившись.
– Не припоминаю, чтобы у нас было что-то вроде «старинных дел о похищениях». Уж тем более о похищениях детей, – его голос прозвучал невозмутимо, но во взгляде промелькнула насторожённость.
Кит не отступал, наблюдая за реакцией старого сержанта.
– У нас есть дела о похищениях начала прошлого века, верно? Я уже просматривал некоторые из них, но сейчас мне нужны старейшие – всё, что зарегистрировано за последние сто, сто двадцать лет.
Патрик не удивился новому запросу Кита, он привык, что тот частенько заходил покопаться в древних делах. Он лукаво прищурился.
– Даже если и есть что-то подобное, архив – не место для охоты за легендами. Ты же знаешь, всё, что тебе нужно, ты уже видел. Похищения, исчезновения, нераскрытые дела… ничего необычного. Бывают, конечно, странности, но их можно объяснить временем.
