Когда увидел девчонку рядом с ней, едва сдержался, чтобы не вышвырнуть. Не хватало еще, чтобы разнюхала. Ведь тогда живой ей уже точно не уйти.
Стоит только мыслям свернуть в эту сторону, как за грудиной снова скребет.
Когда? Когда, сука, эта боль остынет? Когда я перестану подыхать от того, что не предусмотрел, не уберег, не просчитал?
Когда смогу снова закрывать глаза и не видеть тот день?
И смогу ли вообще?
Шумно выдыхаю и делаю шаг к комнате, где мой крест, который нести до самого последнего дня. Феликс был прав - таким, как мы, нельзя иметь слабое место, нельзя заводить привязанностей. Я нарушил это правило, и теперь буду расплачиваться всю жизнь.
Щелчок замка - раньше не было необходимости запирать дверь, но теперь в доме появилась неугомонная заноза. Приглушенный свет плавно загорается, освещая комнату, а я вижу уже привычную картину.
Я отдал бы все, что есть, лишь бы случилось чудо.
Лишь бы хоть что-то изменилось.
Лишь бы появилось пусть даже маленькое, но улучшение.
Снова щелчок замка в двери.
Ну, здравствуй…
13. - 12 Алика -
Несколько дней проходят спокойно. У нас с Камилем будто негласное перемирие. Я готовлю к уже привычному времени, мужчина приходит и, сдержанно поблагодарив после, уходит.
Все.
Идеальное сосуществование. Кроме того мобильная связь нет-нет да пробивается, так что мне удается немного пообщаться с Марианной, которая интересуется моими делами и заверяет, что если что - она свяжется с Василием.
Пакет, который принес Камиль, так и стоит нетронутый. Живот периодически потягивает, но не совсем привычно. Как правило, ощущения эти довольно быстро проходят. Так что можно было бы и не требовать так срочно запас гигиенических средств. Но что уж теперь - не возвращать же обратно.
Убрав после завтрака помытую посуду и приведя все в порядок, выхожу в коридор и торможу, испуганно глядя на Камиля. Потому что он стоит одетый, а в руках у него ружье. То самое.
- Вы куда? - тихо спрашиваю.
- А что, тоже хочешь прогуляться? - вдруг скалится он. И смотрит так, с прищуром, оценивающе.
- Не хочу, - тут же мотаю головой.
- Уверена? Ты вроде регулярно по территории шастаешь.
Вот тут мне становится не по себе. Я-то была уверена, что Тагаев меня не замечает, а оказывается, он в курсе того, как я провожу время… Нет, я от работы не отлыниваю и все, что нужно, выполняю в полной мере. Просто тут ее не так много - сорить и пакостить некому.
- А ружье зачем? - севшим голосом спрашиваю, вспоминая, как испугалась, впервые увидев хозяина дома.
- Так на охоту с ружьем ходят, - ухмыляется мужчина.
- На охоту? В лес?
- Ну, не в магазин же.
Его ответы сбивают с толку, и, похоже, самого Камиля моя реакция забавляет, что начинает раздражать и злить.
- То есть вы будете убивать бедных животных! - возмущаюсь его заявлением.
- А ты что, с утра вдруг стала вегетарианкой? Или забыла, что отлично уплетаешь этих самых животных?
Чувствую себя такой идиоткой, что хочется сквозь землю провалиться. Ведь справедливо же. Просто… Это как-то не так. Не задумываешься об этом, когда кусок мяса покупаешь в магазине и потом готовишь. А тут…
- Или, может, решила и на это пожаловаться Василию? - добавляет Тагаев. Взгляд его неуловимо меняется. Конечно, я понимаю, о чем речь. Но ведь я не жаловалась! Просто Василия спросил, как у меня дела, ну и я не удержалась, сказала, что про характер нанимателя моего он явно приукрасил.
