– Так его казнили из-за этого? – герцогиня закусила губы и отвернулась. Она помнила, как прибежала во двор, увидев из окна приготовления к казни, и как спрашивала и герцога, и короля, в чем тот слуга столь сильно провинился, и как, не дождавшись никаких пояснений, просила помиловать несчастного. Все ее старания тогда оказались напрасными. Герцог ответил ей, что готов выполнить любое ее желание, но только не связанное с вопросами наведения порядка в замке. Что она может пожелать все, что угодно: и назначить бал, и чтобы ее манто сзади всегда носили двое слуг или чтобы во время обедов все слуги были одинаково одеты. Он проследит, чтобы все было исполнено. А как и каким образом он будет добиваться исполнения ее желаний, он будет решать только сам. И его тут же поддержал король, заявивший, что герцог абсолютно прав и его милой кузине ни к чему вникать в тонкости поддержания порядка в замке и наказания слуг. Ей надо при необходимости лишь пожаловаться герцогу на их нерадение, чтобы тот все исправил. И еще добавил, что закон в замке должен соблюдаться неукоснительно, и это обязанность мужчин – следить, чтоб он исполнялся.
– Да, выходит, что так, Ваша Светлость… – дворецкий согласно кивнул и продолжил: – Теперь все очень боятся, что герцог заподозрит их в нерадении, поэтому докладывают ему о малейших промахах как своих, так и окружающих. Лишь в этом случае он может ограничиться устным выговором или нестрогим наказанием, в противном случае он поступает с провинившимися очень жестоко…
– Ну что же, Рон, теперь мне стало все понятно, – герцогиня тяжело вздохнула. – К сожалению, повлиять на решение герцога я никак не могу. Но ты передай ему, пожалуйста, что я расспрашивала тебя о его дочерях и твоих приготовлениях к их приезду и была довольна тем, что ты сделал.
– Да, Ваша Светлость. Вы несказанно добры, – Рон склонился к руке герцогини, коснулся губами кончиков ее пальцев и поспешно вышел.
Войдя в апартаменты герцога, дворецкий склонился в низком поклоне, – Ваша Светлость…
Герцог нетерпеливо ходил по собственному кабинету и явно ждал его.
– Ты был у герцогини, докладывал ей о приезде юных леди? – сразу же спросил он.
– Да, Ваша Светлость, – Рон склонился еще ниже.
– Что она сказала?
– Я рассказал ей обо всех приготовлениях к приезду юных леди и о том, что леди Гиз просила разрешения представить ей их завтра, чтобы они могли отдохнуть с дороги.
– И что она?
– Ее Светлость сказала, что завтра сообщит леди Гиз, когда захочет увидеть юных леди. И что она довольна теми приготовлениями, что я осуществил к их приезду.
– Ты запер переход?
– Да, Ваша Светлость.
– Отдай мне ключ.
– Конечно, Ваша Светлость, как пожелаете, – дворецкий достал из кармана связку ключей и, сняв один из них, протянул герцогу.
– Больше ключей от перехода нет, я надеюсь? – взяв ключ, жестко спросил тот.
– Больше нет, Ваша Светлость. Лишь ключ герцогини, который ей отдал король и который подходит ко всем дверям.
– Это я знаю, – герцог убрал ключ и сказал: – Ты свободен.
– Благодарю, Ваша Светлость.
– Надеюсь, ты не забыл, что я не люблю, когда кто-то, особенно вечером, без дела шатается по замку…
– Ваша Светлость, все слуги предупреждены и не выходят из своих комнат без вызова или приказания.
– Тебя это тоже касается.
– Я стараюсь, Ваша Светлость. Но сложно следить за порядком в замке, не покидая своих комнат.
