Они вошли в небольшую каменную часовню, отец-настоятель опустил герцогиню на пол, зажег от нескольких горевших лампадок свечи и, опустившись рядом с лежащей герцогиней на колени, стал что-то тихо говорить.
Кэти, замершая рядом с дверью, внимательно вслушивалась, но понять не могла ничего. Наконец она поняла, что отец-настоятель молится на неизвестном ей языке. Блики света от свечей и лампад играли на лицах святых мрачно взирающих на Кэти со всех сторон, и ей казалось, что они все про нее знают и молча укоряют ее. От этого ей было очень стыдно и страшно и очень хотелось уйти или спрятаться, но выйти ночью во двор незнакомой обители было еще страшнее, а спрятаться было негде.
Час следовал за часом, а в часовне не происходило ничего. Герцогиня неподвижно лежала на полу, отец-настоятель монотонно и непонятно молился, стоя над ней на коленях, утомленная Кэти сначала прислонилась спиной к стене, потом села на пол, а затем и вовсе легла, свернувшись клубочком, и заснула.
Проснулась она от громкого возгласа: "Благодарю тебя, Господи!". Она испуганно приподнялась и увидела, как отец-настоятель поднимается с колен.
– Что с ней? Она не умрет? – бросилась она к нему.
– А ты теперь хочешь, чтобы она выжила? – глядя ей прямо в глаза, спросил он.
– Очень хочу… она совсем не такая, как я думала раньше… я бы все сейчас отдала, чтобы только все обратно вернуть… пусть бы меня отец всю жизнь в башне держал… только не было бы всего этого.
– А если бы была такая, как ты думала, тогда что, не хотела бы все вернуть?
– Наверное, все равно бы хотела…
– Из-за того, что страшно на костре оказаться?
– Да, – кивнула Кэти.
– А душу свою на вечную муку обречь не страшно? Это ведь пострашнее будет. Ты так не считаешь?
Кэти ничего не ответила, она стояла, испуганно съежившись, губы ее дрожали, а из глаз текли слезы.
Отец-настоятель грустно покачал головой и тихо произнес:
– Жаль, конечно, что ты этого не понимаешь… но может со временем… – потом тяжело вздохнул и продолжил: – Здесь костра можешь не бояться… здесь тебя не тронет никто. А если Алина вернется, то может и не только здесь…
– Так она не умрет?
– Надеюсь, что нет… – тихо произнес отец-настоятель.
– А за что Вы благодарили Господа?
– Он указал мне, как поступить с тобой.
– И как же?
– Пока ты останешься здесь… а потом посмотрим, как все дальше сложится. Тут многое от тебя зависеть будет. Не надо наперед загадывать.
– Меня будут искать отец и король… – тихо проговорила Кэти.
– Я знаю… они уже близко. Поэтому пойдем, я отведу тебя к привратнику, а сам пойду встречу их.
– Вы точно не отдадите им меня? – Кэти схватила его за руку и с мольбой взглянула ему в глаза.
– Ты покинешь монастырь лишь по собственной воле, и здесь тебе не угрожает ничего.
– Но Вы сказали герцогине, что спасти меня не в Вашей власти…
– Господь указал способ… Пойдем, – отец-настоятель взял ее за руку, и они вышли из часовни.
Как только они приблизились к воротам, к ним навстречу поспешил согбенный монах:
– Отче, что с нашей голубкой? Как она? Я всю ночь о ее здравии молился…
– Это хорошо, что молился… вот и дальше продолжай, – кивнул отец-настоятель и осторожным движением подтолкнул к нему Кэти. – Это дочь ее. Она просила присмотреть за ней. В сторожку свою отведи и обустрой ее там, у тебя она жить будет, да накорми еще, она больше суток не ела.
– Конечно, Отче… все сделаю… если уж Алина за нее просила… то что и говорить… как за родной приглядывать буду… А девочка надолго здесь?
