Опять поворачивает на спину, поднимается надо мной на руках, пытаюсь рассмотреть его в темноте, чтобы понять – что с ним? От него почти нет запаха алкоголя, а он странный…
Паша почти ложится на меня, но остается на локтях. Целует шею, ухо, дыхание его сбивается:
- Не могу больше, раздвинь ножки, сладкая! – я подчиняюсь, не в силах противостоять ему.
В это время он аккуратно входит в меня – ой! Он очень большой! Как я выдержу? Это же первый раз!
- Не бойся, расслабься. Обними меня крепко-крепко, вцепись мне в спину, оставь свой след на мне, свой запах… - и начинает медленное безостановочное движение вперед.
Ах!... Паша! - закусив губу от саднящей и давящей боли, шепчу ему куда-то в шею. Боюсь его следующего движения. Но он замирает, как будто дает мне привыкнуть к новым ощущениям. А сам дышит сквозь стиснутые зубы, и я вдруг понимаю, чего ему стоит так сдерживаться!
Я отпускаю его спину, в которую впилась своими короткими ногтями – не знаю, останется ли след, как он хотел. И глажу его по спине вниз, понуждая начать уже двигаться – хочу узнать все, что будет дальше. И он понимает мое желание. И начинает…
Как долго это длилось, и сколько моих первых оргазмов он забрал – не знаю, я потеряла ощущения мира, своего тела, времени…
Паша простонал, прохрипел что-то, задрожал и резко вышел из меня, кончая куда-то на кровать, подо мной.
Его дикое дыхание становится все тише, он расслабляется, я глажу его по волосам…
Он уснул, так и не шевельнувшись. Я встала. Надо уходить в комнату для гостей. Уже почти рассвело. Еще не хватает, чтобы меня увидел кто-нибудь в его постели.
Папочка был бы рад, но как бы к такому отнеслась бы мать Павла? Не хочу даже думать.
И я ухожу. Что ж? Я сама этого хотела. Теперь уж выхода нет – Паша, свадьба… Прощай, Рома.. А может, это и к лучшему?
3. 2 Глава
Павел
Утром голова болела нещадно. Что вчера было? Почему вся постель в крови? Я кого-то убил? Тогда, где тело?
А, вот оно – моя пораненная рука. И постепенно память возвращается – до момента, как меня погрузили в такси. Дальше – как выключенный телевизор. Темно, ничего не помню. Надо спуститься на кухню, выпить таблетки.
Еле передвигая ноги, ползу, держась за стены. На кухне только Полина – цветущая, чистенькая, с улыбкой на лице. Бесит, что кому-то сейчас хорошо! А мне хреново!
Чем же эта су*ка в клубе накачала меня? Каким транквилизатором? Жесть! Надо выпить таблетку, в душ, и спать.
- Привет, Паша. Как самочувствие? – спрашивает Полина.
- А что? Не видно? Мне офигительно хреново! Нет? Не понятно? Матом сказать? – она бледнеет, улыбка сползает с лица. – Что? Теперь и тебе не смешно?
- Мы так нормально и не поговорили вчера.
Она смотрит на меня странно, как будто чего-то ждет. Что еще ей надо от меня? Извинений?
С лестницы слышен крик мамы:
- Павел! Что случилось? Что с твоей постелью?! – я продолжаю смотреть на Полину: она краснеет. Надо же, какие мы скромные и чистенькие!
- Мам, ничего страшного. Вчера в клубе руку порезал, бинтовать было лень, - теперь краска схлынула с лица Полины, она бледнеет. Смотрит на меня во все глаза. Да что с ней такое???
- Ты чего на меня уставилась, как будто я тебе рубль должен? – ее глаза округлились, брови поползли вверх.Такая смешная стала, что я не выдержал и рассмеялся. Правда, тут же поморщился от боли в висках. – Да что с тобой, Полина???
