– Д-д-да ладно, – покосилась на свое платье. Скольжение по ногам и дальше не прекратилось. Я шепотом сказала: – Ма-а-ам.
Но она вообще смотрела куда-то в стену и словно пропускала все мимо ушей. Откинув голову, я прижалась к сидению, хотя сперва хотела как-нибудь убрать из-под платья непонятный объект. Из-за воротника вылезла змея. Прижимаясь к сидению, я кое-как шепнула:
– Я-я змей не боюсь… Никаких, абсолютно… Н-не боюсь.
Хотя мне было немного страшно, но не так, как некоторым, которые аж визжат порой, будто резаные поросята. Змея, выбравшись из воротника платья, обвилась вокруг моей шеи и поползла по лицу.
Мужчина сказал:
– И повторяю, без резких движений. Лучше всего будет замереть. Многие змеи не причинят вам вреда, если вы не будете их трогать и пытаться им навредить. Я специалист по различным змеям, – и буркнул себе под нос: – Можно и так сказать.
Я сидела, кое-как косясь на то, что двигалось по моему лицу. Затем змея, обвившись вокруг моей шеи, пристроилась на плече и, побыв там примерно минуту, поползла в сторону платья. Я прикусила губу и кое-как сидела. Было и приятно, и страшно одновременно.
Мужчина спустился со сцены и, подойдя ко мне, взял змею и, улыбнувшись, сказал:
– А вот и первый претендент. Идем, девочка.
Прикусив губу, я сказала:
– Никуда я не пойду. Мне и тут хватило. И вообще, чего это я не верю. Я верю.
Мужчина, улыбнувшись, сказал:
– Все равно идем. Раз она приползла к тебе, значит, тебя выбрали в претенденты. Идем.
Мама, повернувшись, сказала:
– Никуда она с вами не пойд…– и запнулась, когда он повернулся.
Змея, сидящая у него на плече, вытянулась к ней чуть ли не на метр. Прикусив губу, я посмотрела на маму и подумала: «Что за глупости, избрали в претенденты? Кто избрал? Какая-то никчемная рептилия?» Я кое-как встала, а мама ничего особо не могла сказать.
Мужчина взял меня за руку и сказал:
– Осторожно, не упади тут.
Три человека, сидевшие с края, отвели ноги в сторону и прижали их к сиденьям, чтобы нам удобно было пройти. А то ишь чего, расселись до этого, будто у себя дома, а кто-то даже умудрился положить ноги на переднее сиденье, так как там никто не сидел. Я покосилась на маму, но она все так же сидела и молчала.
Кое-как я проделала на сцене тот же номер, что и мужчина. Тот, стоя сзади, положил руки мне на плечи шепнул:
– Не бойся. Страх чувствуют многие, и сущности, и животные, и всякие демоны.
Прикусив губу, я покосилась на свои плечи, а мужчина посмотрел на зрителей. Номер закончился. Мужчина, улыбнувшись, сказал:
– Ну как? Сложно или просто? Вот без меня сложнее было бы, – и буркнул себе под нос: – Возможно.
Он поднял вверх мою руку и свою заодно. Все стали хлопать, кто-то крикнул:
– Браво, бесстрашная девочка!
Мужчина, покосившись на ту штуку, где была змея, повернул меня к себе и, прикоснувшись пальцами к моему подбородку и немного погладив, завел руку за спину, под накидку, и через минуту каким-то образом вынул оттуда шоколадку. Подмигнув, он протянул ее мне.
Я удивленно поморгала глазами, а он, улыбнувшись, наклонился и шепнул:
– Да бери. Одна девушка попросила меня отдать ее тебе. Помнишь такую блондинку?
Я кое-как взяла шоколадку и убежала. Он, улыбнувшись, сказал:
– Не мог не отпустить, увы, зрителей столько вокруг. Но ничего, еще встретимся с тобой.
Он ушел со сцены со своими приборами и той штукой. После этого еще было два номера, а затем конец представления, а значит, номер со слонами. Сперва все было хорошо, затем слоны как будто свихнулись, задрали кверху ноги, едва не скинув наездника. Все ахали и охали. Я покосилась влево. Около манежа стоял тот мужчина в темном костюме, но затем, развернувшись, куда-то пошел. Спустя минут пять слоны стали вести себя спокойно, как и перед выходом. Прикусив губу, я хмыкнула.
