В поисках Дерева-Метлы. Короткие мысли отшельника из Соломенной сторожки - страница 3

МОСКВОВЕДЕНИЕ

Сегодня ехал на машине из Замоскворечья к себе, на «Тимирзяевскую», как её верно назвал поэт и художник Витя Коваль. Москва, естественно, стояла – как и подобает, в честь внезапного снегопада и вообще. Но водитель оказался очень бывалый. Он, минуя заторы, рулил какими-то удивительными дорогами, по местам, где я, хоть и москвич, никогда не бывал. Сквозь пургу по тёмным проулкам вдоль железнодорожных путей, мимо покосившихся домов, построенных до Империалистической войны, автосервисов и автомоек, километрами тянущихся ржавых гаражей и тёплым светом окон зазывающих к себе кафе для дальнобойщиков. Выглядело это всё не то как картина Дейнеки про Москву 1941-го, не то как иллюстрация к Гиляровскому. Да, Москва стояла, стоит и стоять будет.

13 января

ИМПОРТОЗАМЕЩЕНИЕ

А моя бы воля – отдал бы РПЦ не только Исаакий, но и вообще всё. Совал бы в эту несытую пасть Кремль вместе с Кремлёвским дворцом съездов, Эрмитаж вместе с Мраморным дворцом, все московские сталинские небоскрёбы, в том числе МИД, а вдогонку – псковские Поганкины палаты. Жирные куски, и ведь такое фуа-гра у РПЦ получится, что натовские производители циррозной печени точно разорятся.

FRAPONNAIS[4]

Вчера получил в подарок – спасибо! – бутылку французского коньяка и что-то японское, с надписями только по-японски. Во французском коньяке я не то чтобы разбираюсь, но всё же хоть как-то. Понятно:/ше champagne, отчетливый призвук ванили, чернослив, старая кожа и летучий отзвук fleur du sel[5]. А вот японское… По виду похоже на копченого угря из Риги. Но не он. Скорее всего, это мармелад, сделанный из акульего филе, – прожевать трудно, сладко, чуть-чуть отдаёт можжевельником, той же ванилью и fleur du sel. Может быть, я ошибаюсь. Возможно, это китовья нуга из японского Монтелимара[6]. Но с коньяком идёт хорошо.

14 января

НЮХАТЬ И ЛИЗАТЬ

Вчера написал про загадочную японскую еду, которую мне подарили. Елена Герчук справедливо спросила, уверен ли я, что это предназначено для того, чтобы есть? Да, у меня почти стопроцентная уверенность в этом. Полной уверенности у меня вообще ни в чём нет. Но вспомнил историю, рассказанную когда-то коллекционером и архивариусом неофициального искусства Леонидом Прохоровичем Талочкиным.

Ему давным-давно, может, ещё во времена Великой Дружбы, какой-то знакомый китаец подарил бутылку чего-то и сказал, что это самый драгоценный китайский напиток, какой был придуман за всю историю Поднебесной. Лёня поблагодарил, а когда китаец ушёл, раскупорил бутылку – из неё раздалось чудовищное зловоние. Он её срочно закупорил и поставил на полку. Любовался золотыми хризантемами и иероглифами на этикетке. А потом, через год, к нему в дверь звонит один из неофициальных художников, из тех, кто принадлежал к так называемой «чёрной богеме». Эти ребята пили всё. Был бы тогда «боярышник» – пили бы «боярышник». И спрашивает: «Прохорыч, у тебя опохмелиться нечем? – Погибаю…» Талочкин был почти непьющим, алкоголь у себя не держал, и потому честно ответил: «Нет, вот только это, что-то китайское». Страждущий схватил бутылку, выдернул притёртую пробку, жадно глотнул, заткнул бутылку и понёсся в сортир, где долго блевал. Ушёл, не попрощавшись, и с Талочкиным больше не здоровался. Лёня поставил бутылку на полку и продолжал любоваться.

А потом, ещё через год, зашёл к нему какой-то синолог. Посмотрел на бутылку и сообщил: «Как же, в старые времена этот ликёр позволялся только высшим мандаринам, а теперь – только членам ЦК КПК. Я читал, что пить это нельзя. Надо капнуть несколько капель на дощечку из сандалового дерева, помахать веером, а когда зловоние уйдёт, лизнуть. У вас сандаловой дощечки не найдётся?» Откуда у Талочкина могла быть сандаловая дощечка?