Мама молчала. Я смотрел на ее склоненную темную голову, она смотрела себе в чашку. Дома никого не было. Специально выбрал время, когда отец был на работе. Мне было важно сначала поговорить с ней.
– Ты что-нибудь скажешь? – не выдержал я. Она вскинула на меня зеленые глаза.
– Ты ждешь от меня разрешения или что? Может, благословения? – понял, что она сердилась, губы ее недовольно поджались, глаза злились. – Ты ж никогда не спрашиваешь. Всегда делаешь по-своему. С чего это вдруг тебя взволновало мое мнение?
– Я просто тебе сказал. Мне показалось, что правильнее заранее сообщить о переезде к Лене. В конце концов, не вечно мне жить с вами.
– Ты на ней собираешься жениться?
– Прям сейчас, что ли? – рассмеялся, правда, моего веселья не поддержали. – Нет, конечно.
– А что это тогда у вас получается? Что-то я раньше не наблюдала у тебя стремления с каждой своей барышней жить.
– Мама! Что тут такого криминального?!
– Дима! Ты думаешь только одним местом, не понимая, какие последствия могут быть!
– Какие? Что она залетит?!
– Да хотя бы это!
– Методы контрацепции я знаю, благо папочка объяснил в свое время!
– Не тому папочка тебя учил! – она раздраженно встала, ушла в зал, я последовал за ней.
– Я не понимаю, чего ты злишься!
– Ты еще маленький! – мама обернулась, в ее глазах стояли слезы. Подошел к ней, обнял, она попыталась оттолкнуть, но затем прижалась к груди.
– И до скольких лет я у тебя буду маленьким? Пока седина в волосах не появится?
– Дима! Я просто не готова тебя отпустить…
– Но тебе придется меня отпустить, ты как никто знаешь, что если я принял решение, то ничто его не изменит.
– И в кого ты такой упрямый?!
– Может, в тебя?
Я услышал сдавленный смешок. С самого детства все говорили, что Олег папин сын, а я – мамин. Внешне мы больше похожи на мать, черноволосые с зелеными глазами, лишь некоторые черты лица взяли от отца и его высокий рост. Олег не случайно поступил в медицинский институт, он хотел быть похожим на отца во всем, поэтому они вместе сейчас и оперируют. Думали, что и я последую за ними, но во мне было слишком много энергии, импульсивности. И взрывной характер. Меня, как и мать, передергивало, когда обсуждали какие-то тонкости операции. Они смеялись, а мы уходили в другую комнату. Мама была художником. Вернее, фотографом, она первая научила меня правильно держать фотоаппарат. Только это было хобби, по профессии числилась бухгалтером. Именно от нее мне досталась богатая фантазия, которая еще в детстве активно развивалась при помощи придумывания историй по фотографиям.
В кафе было шумно. Пятница вечера всегда была шумной. Мы с Борисом нашли укромное местечко, поджидали Наташку. Заказали пиво и пивную тарелку.
– Ты какой-то замученный, – заметил друг, я усмехнулся. – Что, семейная жизнь выматывает?
– Я посмотрю на тебя, когда ты будешь с кем-то жить. Хотя мне грех жаловаться. Просто устал за неделю, работы много, Ленка старается быть хорошей «женушкой».
– На работе нормально?
– Ой, на работе, будь моя воля, я бы поселился. Слушай…
Я нагнулся к Борису и полчаса ему рассказывал про проекты, которые сейчас разрабатываю. Он не перебивал меня, лишь посмеивался. Я оживленно, взахлеб обсуждал с ним все, что последнее время меня поражало на работе, будь то соглашение на строительство или проект очередного многоквартирного дома.
– Привет! – радостно возникла перед нами Наташка, поспешила нас расцеловать.
