В поисках гармонии. Искусствоведческие работы разных лет - страница 30

^>1Гонкур Э. и Гонкур Ж. Дневник. Записки о литературной жизни. Избранные страницы. В 2 т. Т. 1.М., 1964. С. 390–391.

^>2 Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М., 1976. С. 181.

^>3 Там же. С. 307.

^>4 ГорнфельдА Пути творчества. Пг., 1923. С. 116.

^>5Потебня АЛ Указ. соч. С. 175.

^>6Там же. С. 175.

^>7 Выготский Л.С. Психология искусства. М., 1965. С. 34-

^>8 Вересаев В.В. Собр. соч.: В 5 т. Т. 5. М., 1961.

^>9Чехов А.П. Полн. собр. соч. и писем.: В 20 т. Т. XIV. М., 1949. С. 217.

^>10Толстой Л.Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т. 53– М.; Л., 1953– С. 187.

^>11Райнов Б. Волшебный фонарь. М., 1986. С. 102.

^>12 Ван Гог В. Письма. Л.; М., 1966. С. 478.

^>13Фромантен Э. Старые мастера. М., 1966. С. 221, 225.

^>14Платонов А Размышления читателя. М., 1980. С. 12.

^>15 Там же С. 14.

^>16 Там же. С. 19.

^>17 Выготский Л.С. Указ. соч. С. 317–318.

^>13 Там же. С. 278.

^>19 Там же. С. 265.

^>20 Там же. С. 191.

^>21Чехов А.П. Указ. соч. С. 216.

^>22 Федерн К. Данте и его время. М., 1911. С. 164–165.

^>23ОлешаЮ. Ни дня без строчки. М., 1965. С. 213.

^>24 Ечок А Собр. соч. Т. 3– М.; Л., I960. С. 628.

^>25Ван Гог В. Указ. соч. С. 549.

^>26 См… Михайлов AB. Вильгельм Генрих Вакенродер и романтический культ Рафаэля // Советское искусствознание 79– Вып. 2. М., 1980. С. 212.

^>27 Цит. по: Михайлов AB. Указ. соч. С. 219–220.

^>28 ДобролюбовНЛ Собр. соч.: В 3 т. Т. 1. М., 1952. С. 207.

^>29Лем С. Сумма технологии. М., 1968. С. 70–71.

Внутренняя логика произведений искусства изобилует неожиданностями. Неожиданности пронизывают всю художественную ткань, обнаруживаются в развитии характеров.

Когда убийца Раскольников в мучительном трансе бродит возле места своего преступления, всего несколько дней как совершенного, и случайно наталкивается на уличное происшествие – лошадь раздавила пьяного чиновника, почти вовсе не знакомого Раскольникову, – он вдруг принимает в нем горячее, деятельное участие, хлопочет, уговаривает полицейских, посылает за доктором. Как это вытекает из предшествующего состояния Раскольникова и из его характера, угрюмого и мизантропического? Ведь только что перед тем «сердце его было пусто и глухо», проникнуто отвращением ко всему и не ведало иного желания, кроме как «все кончить».

Поворот, казалось бы, парадоксальный. Из всех возможных вариантов поведения Раскольникова (пройти мимо «происшествия», не заметив; заметить и остаться равнодушным; заметить и почувствовать брезгливое отвращение) он наименее вероятен, но наиболее истинен. Истинность его неотразима, и нам уже кажется, что именно этого мы и ждали как единственно возможного: тут не просто неожиданность, но тайно ожидаемая неожиданность.

Художник добирается до истины, подвергая сомнению «самоочевидное», вопреки тому, что лежит на поверхности и более всего поддается однолинейному суждению. Художественное исследование по существу своему диалектично, оно движимо глубокой диалектикой противоположностей, противочувствий.

Мы, например, привыкли, исходя из «однолинейного» понимания вещей, считать смех, смешное инструментом отрицания: осмеивается плохое. Но М. Бахтин в своей книге о Рабле показал «возрождающую» сущность «смеховых», «карнавальных» форм народной культуры Средних веков и Возрождения. А Достоевский в одном из писем высказывает совсем уж поразительную по своей кажущейся парадоксальности мысль о том, что изобразить «положительно прекрасного человека» можно, лишь представив его… смешным. Он упоминает о Дон Кихоте: «Он прекрасен единственно потому, что в то же время и смешон. Пиквик Диккенса (бесконечно слабейшая мысль, чем Дон Кихот, но все-та-ки огромная) тоже смешон и тем только и берет. Является сострадание к осмеянному и не знающему себе цены прекрасному – а стало быть, является симпатия и в читателе»