– Что нельзя пощупать, того не существует, не так ли? – подуськивал его Джордан.
– А-а, к черту! – Шам махнул рукой и ушел.
Джордан перевел пристальный взгляд на меня. У него была странная, хищная улыбка. Он все время прищуривался, но только сейчас стала заметна какая-то надменность в его взгляде. Мои внутренности будто скрутились в узел. Я поежился и быстро отвел глаза.
– Тоже, пожалуй, пойду, – выпалил я и быстро покинул столовую.
Глава 2
Наутро я проснулся от назойливого шуршания. Шам, словно крот, зарылся в свою огромную сумку, извлекая ее содержимое и разбрасывая вокруг себя. На полу валялись полупустые бутылки со спиртным, какие-то журналы, карты, и пакет с сушенной рыбой.
– Разбудил?
– Нет, нет. Я сам проснулся, – соврал я.
– Ну, прости, если что.
Он вытряхнул остатки содержимого сумки и принялся за чемодан.
– Потерял что-то? – участливо спросил я.
– Чертово барахло. Не найдешь, когда надо.
Он бросил чемодан на пол и стал запихивать выброшенное обратно, как попало утрамбовывая вещи.
«Не удивительно, что он потом ничего не может найти».
– Долго вчера сидел с ними? – пыхтя от усердия, поинтересовался он.
– Нет. Ушел минут через пять после тебя. Но я еще выходил на палубу.
– С ними посидишь, – хмыкнул Шам. – Городят всякую чушь. Какие-то цивилизации и космонавты. Что за бред.
– А ты как тут оказался? – удивился я его настрою.
– Наняли.
– А ты кто?
– Я, вроде, техник, или типа того. Если что-то сломается, буду чинить.
– Механик что ли?
– Ага.
Я еще раз посмотрел на расхристанного Шама и его кое-как набитые всяким хламом сумки. Сложно было представить, как этот адепт хаоса мог хоть что-нибудь привести в исправность.
Пока Шам копошился, мне на глаза попался армейские жетоны, висевшие у него на груди.
– Ты служил? – искренне удивился я.
– Было дело.
– Ирак? – возраст казался подходящим.
– Угум-с, – нехотя промычал он, перехватил мой взгляд и спрятал жетоны под майку. Настроение у него явно испортилось. Он нахмурился.
– Пойдем на улицу. Здесь дышать нечем, – нарушил он повисшее молчание.
Мы вышли на палубу. Яркий свет утреннего солнца разлился по безоблачной синеве. Мы повисли на поручнях и наблюдали, как золотистые лучи разделяют изумрудные воды и сапфировый небосвод. Раскинувшаяся безбрежность уходила далеко за горизонт, вызывая ощущение покоя.
На нижнюю палубу вышли Джордан и Сергей. Они обсуждали очередную загадку вселенной, а мне не хотелось ни говорить, ни слушать. Мне просто нравилось находится в этом моменте. Хотелось чувствовать и переживать величественное спокойствие природы, а не рассуждать об этом.
– Опять бубнят о чем-то, – недовольно пробурчал Шам. – Такое утро. Нет, чтоб помолчать. А они все бухтят, и бухтят.
Я разочаровано выдохнул.
– Вот о чем можно тарахтеть там, я не понимаю? – повысил он голос.
Вся магия раннего утра вдруг безвозвратно рассеялась.
– Пойду послушаю, что они там обсуждают, – бросил мне Шам и направился к лестнице.
Он окончательно вырвал меня из состояния покоя. И вдруг, будто молния, вспыхнула мысль:
«Господи, хоть бы успеть заснять! Где моя камера!»
Сбежав по лестнице вниз, стремглав направился к своей каюте. Раздался шум голосов. Я замер и прислонился к стене. За углом слышался какой-то шорох. Заглянул, а там Андрей Вениаминович и Юля.
Он прижал ее к стене, навалился, и стал тискать. Все внутри меня вскипело. Я готов был бежать на помощь бедной девушке и спасать ее от похотливого чудовища, но она не сопротивлялась. Андрей Вениаминович облепил ее и принялся целовать. Она стояла и не двигалась.
