В поисках нормы. Размышления психиатра - страница 16
Возникают бредовые идеи воздействия. Преследуют аппаратами, жгут лучами. Идеи воздействия переходят в психические автоматизмы: уже не только жгут, но и управляют мыслями, движениями, даже чувствами. Могут сделать все, что угодно.
Чем дольше идет болезнь, тем больше появляется различных симптомов. Больной сам может стать преследователем своих преследователей. Это очень опасное явление. Часто приводит к агрессии, преступлениям. Соседи могут и не догадываться, что они… травят, воздействуют. И вдруг к ним заявляется… Не дай Бог! Таких больных необходимо изолировать от общества.
К счастью, преследователями своих преследователей при непрерывной шизофрении сразу и внезапно не становятся, должно пройти какое-то время, за которое окружающие уже замечают болезнь, начинают лечить больного.
Вообще по непрерывной шизофрении можно изучать всю психопатологию, динамику развития.
Возьмем для примера галлюцинации. Сначала появляются иллюзии. Объект есть на самом деле, но истолковывается неправильно. Реальное видится нереально. Куст – волк. Пень – медведь.
Затем – оклики. В шуме воды, в звуках телевизора… Осуществляется мечта рекламщиков, когда в их роликах слышится: «Петя… Вася… Маша… Пойди и купи меня!»
Постепенно иллюзии становятся более реальными. Трудно разобраться: наяву это или кажется.
Отличие иллюзий от галлюцинаций, по учебнику: если есть реальная основа, то это иллюзии. Нет реальной основы – галлюцинации.
Если все равно непонятно, тогда такое сравнение, которое мне нравится больше: иллюзия – это сплетни, галлюцинации – клевета.
Далее – начинаются истинные галлюцинации. Четкие голоса. Мужские, женские, родных, знакомых…
Затем голоса начинают вызывать страх и недоумение. Откуда они? Почему?
И вот галлюцинации становятся индифферентными для больного. Никакими и ничьими. Чужими. Сделанными. Больной осознает, что голоса – это ненормально, что их нет в реальности. Что ему их только делают и передают, над ним издеваются. На самом деле голосов нет. Ложные голоса. Псевдогаллюцинации.
И ведет он себя соответственно, и к голосам отношение меняется. Они же ложные, ненастоящие. Надоели. Пристали. Мешают.
Помню, принимал в приемном покое больного. При поступлении в больницу положено сдавать колюще-режущие пред-меты, ценные вещи, деньги. Больной поступает не первый раз, все безропотно сдает, медсестра записывает. Уже процедура завершена, больной идет в ванную комнату.
Возвращается. Достает из носка мятую пятисотрублевую купюру.
– Вот! Забирайте! Никуда от этих голосов не денешься. Все про меня знают. Представляете, доктор, говорят мне, заразы: «А пятьсот рублей в носке заныкал! Отдай!» Я ведь чего, хотел на курево и чай пронести.
И все же термин «псевдогаллюцинации» неудачен. Псевдо – значит, ложные. Получается, вроде бы и нет этих галлюцинаций.
– Почему, когда ты разговариваешь с Богом, это молитва?
А когда Бог разговаривает с тобой, это галлюцинации?
Эволюция бреда, галлюцинаций может идти долго. Параноидный этап непрерывной шизофрении может также длиться годами и даже десятилетиями.
У меня в практике был рекорд: 16 лет. Чиновник. Ходил на работу, делал привычные дела, добросовестно, аккуратно. Начальство его даже любило. Зато дома – это был совершенно другой человек. Жил один, без семьи, поэтому никто не знал, что его преследуют. Квартира запиралась на десять замков. Замок на холодильнике. Замки на окнах. Под кроватью внизу – железная пластина. Сверху сплетена решетка из проволоки, над ней водружен защитный экран из фольги. Все равно преследователи проникали, устанавливали аппараты, лучи которых проходили сквозь металл. Терпел, понимал, что ОНИ ошиблись, перепутали его с кем-то, с двойником, наверное.
Похожие книги
