В поисках радости… (очерки о любви) - страница 16

Я не стал спорить и в знак согласия махнул головой.

– Цаца, – продолжил хозяин, указывая рукой на тарелку с жареной рыбкой.

И с этим предложением я согласился и пошел к свободному столику.

В желании выпить холодного пива я был не одинок. Часть мужчин из группы последовала моему примеру и подошла к прилавку. Кто-то, услышав наш с хозяином разговор, также попросил две кружки пива и «рыбку».

– Цицу!!! – попросил покупатель, указывая в витрине на тарелку.

Реакция продавца была непредсказуемая. Он громогласно расхохотался, а потом, насмеявшись и вытирая выступившие от смеха слезы, на русском языке проговорил:

– Рыба называется ЦАЦА, а ЦИЦА – это у женщины грудь.

С тех пор я очень хорошо запомнил, что рыбка эта в Болгарии называется «цаца», и никогда не путал, не давая повода болгарину посмеяться над собой.

Хозяин кафе, и он же официант, принес мне за столик две кружки пива, огромную тарелку с «цацой», а также хлеб и соус, пояснив: «Пита с соусом. От заведения».

Пиво было ледяное. Мне было непонятно, как болгарин в такую жару охлаждает пиво, но спрашивать не хотелось. За столиком под навесом ветерок прогонял зной и давал отдых моему телу, а пиво помогало в этом. Да еще необыкновенно вкусная жареная килька. Она походила на барабульку, которой меня когда-то угощали в Крыму. Еще меня удивил размер подаваемой в Болгарии порции жареной рыбы. Показалось, что ее очень много. Правда, потом, после предложенного в отеле обеда, я очень порадовался перекусу в уличном кафе на пляже. К сожалению, обед, как и завтрак, оставлял желать лучшего, но идти в администрацию что-либо требовать совершенно не хотелось.

Казалось, что воздух будто расплавился на солнце, которое уже и не солнце, а пылающий неугасимый костер, с которым море никак не может справиться. Как прекрасно, что на пляже было это кафе под пальмами с болгарином-весельчаком, которого звали Жечко. Как потом мы узнали, его имя означало «огненный», что очень подходило жаре в Приморско. Да и самому болгарину имя очень подходило, как казалось нам.

Бывая ежедневно у Жечко в кафе, завязали с ним дружеские отношения. Болгарин поделился рецептом приготовления черноморской кильки. Эту мелкую, но весьма полезную рыбку обожают не только в Ялте, где мне доводилось отдыхать. У нее, по-моему, имеются поклонники по всему побережью Черного моря.

Кильку ловят в Черном море с незапамятных времен, а вот среди советских граждан ее грандиозный успех обеспечил товарищ Хрущев. Никита Сергеевич попробовал на Керченском рыбозаводе новинку – «Кильку черноморскую в томате». Очень она ему пришлась по вкусу, и он вынес вердикт: данные консервы – настоящий народный продукт, потому что вкусный, полезный и недорогой.

К слову сказать, рецепт этих консервов представлял собой вариант самого что ни на есть доступного блюда жителей черноморского побережья – шкары. Хотя мне чаще вспоминается именно «килька в томатном соусе».

После пятого курса летом в Бауманском институте организовывали так называемые лагеря в воинских частях. Мне с группой студентов «посчастливилось» попасть в леса под Вологдой. Почему «посчастливилось» в кавычках? Потому что все наоборот: счастливыми мы не были. Лагерь наш разместили на берегу болота, и комары нас заели, хотя чем только мы их не травили! Им было нипочем. А кильку в томатном соусе нам давали в обед – одну большую жестяную банку на пятерых бойцов, как нас называл командир подразделения, к которому мы были прикреплены. Из этой банки каждому доставалась столовая ложка этой самой кильки, которой мы пытались сдобрить сухую вареную картошку в наших мисках. Получалось это не здорово, и мы, жуя картошку, как бы пытались протолкнуть ее ложкой в горло. Воспоминания малоприятные.