Когда прошло действие какого-то наркотика, который он, скорее всего, подбросил мне в кофе, я всё вспомнила. Как я могла быть такой дурой? Но он был так убедителен, с такими прям подробностями всё рассказывал. И что нельзя говорить актёрам… и про согласие родителей… И вообще, он показался мне таким интересным, безобидным, всё время шутил… Был таким галантным…
Марат не приходил два дня. Я сидела одна где-то в безлюдной местности. Здесь была абсолютная тишина. Ни людских голосов, ни шума машин. Прям могильная тишина. Я как будто замурована заживо в своей будущей могиле, в которой мне суждено умереть. Так я чувствовала.
За что? Что я ему сделала? Я его слушалась, всё терпела, он же сказал, что оставит жить! А сам бросил здесь, взаперти. Без еды. Без воды.
Я не спала эти две ночи. Просто не могла заснуть. И не только от голода и дикой жажды. Попа ужасно болела. Я не могла сидеть на ней. Правда, жгло уже не так сильно, но тупая боль при каждом движении напоминала о себе.
Но главное – мне было ужасно страшно. Ночь, темно, разные шорохи. И я одна, вокруг ни души. А свет я боялась оставлять на ночь – а вдруг кто-то увидит! Вдруг здесь водятся звери. Или бомжи-алкоголики? Но и без света было жутко. А вдруг здесь крысы? Боже, как я боюсь!
Когда Марат ушёл, я весь оставшийся день искала способ выбраться из этой комнаты. Дверь была такой крепкой, что её бы и мужчина не смог выбить. Доски я тоже не могла оторвать руками, а ничего такого, что бы можно было использовать, как рычаг, не было. Как не было и ничего острого.
Но второй день я тоже провела в попытке вырваться на волю. Ободрала все руки, поломала ногти об эти доски, пыталась ковырять их, пилить, колоть. Расчёской. Пилочку для ногтей, зеркало и маникюрные ножницы Марат забрал из моей сумки.
Я даже простучала все стены. И пол. Вдруг там были какие-то полости. Ничего. Мне не вырваться отсюда. А Марат бросил меня здесь, потому что я – грязная шлюха.
На третий день своего заключения я уже ни на что не была способна, кроме как лежать и плакать. От бессонницы, голода и жажды кружилась и болела голова, сил не было встать с кровати, в животе были рези, невыносимо хотелось пить. Я ужасно себя чувствовала. Тело казалось чужим. Я постоянно думала о смерти. И плакала снова и снова, я не хотела так. Пусть бы он лучше бил меня, даже насиловал, но я не хочу умирать! Я и раньше всегда боялась смерти, но когда подошла так близко – я даже не представляла такого отчаяния! Я готова была сделать всё, что угодно, только бы жить.
Насколько я могла судить, был уже вечер, когда я услышала шаги. Сначала я подумала, что мне это снится, потому что к тому времени впала в какое-то такое состояние, что перестала нормально воспринимать реальность. То мне казалось – всё это происходит не со мной, а на самом деле я сижу на парах и, как всегда, выдумываю всякое. То, наоборот, я до боли чётко ощущала, что живу последние часы в этом мире. То вообще лежала безо всяких мыслей.
Но шаги похоже, были реальны. Потому что дверь открылась, в комнату вошёл Марат и остановился у двери, глядя на меня.
Я собрала все силы, всё ещё не до конца поверив своим глазам, и попыталась сесть на кровати. У меня это с трудом получилось, и я тоже всмотрелась в него, пытаясь понять, настоящий ли он или нет.
Осознать этого до конца я так и не смогла. Я растерялась, мне стало ещё страшнее – оттого, что я не понимала, что есть на самом деле, а что только кажется. Я впала в отчаяние, закрыла лицо руками и зарыдала. Вернее, рыдания вырывались из моей груди, но слёз уже не было.
