…Луна золотою порошею
Осыпала даль деревень…
Надежда тоже с детства знала эту поэму наизусть. Правда, с годами стала забывать …
Юрий вдруг замолчал, запамятовав слова. Надя подхватила:
…Когда-то, у той вон калитки
Мне было шестнадцать лет,
И девушка в белой накидке…
А она уже и забыла, как свежая прелесть есенинского стиха может лечить ее душевные раны…
Они читали строки поэмы по очереди: если кто-то сбивался – другой подхватывал и продолжал дальше.
…Мы все в эти годы любили,
А значит, любили и нас!
Последние слова прозвучали оптимистично и многообещающе, не только повествуя об уже прошедших событиях в чьих-то судьбах, но и вселяя надежду на счастливое будущее для каждого произносившего и слушающего эти замечательные стихи.
Помолчали, сохраняя впечатление от поэзии. Оба, кажется, были слегка удивлены, что общими усилиями дочитали произведение до конца.
– А ведь мы с тобой, Наденька, родственные души! – вдруг воскликнул полковник.
– Не знаю, не знаю… может быть, – протянула она неопределенно.
Юрий проводил Надежду до гостиницы.
– Отдыхай, Надюша. Спасибо за приятный вечер.
– Это тебе спасибо, Юра! – ответила она вполне искренне. – Если бы не ты, я бы уже с ума сошла, наверное, от своих мыслей и предположений!
– Я рад, что был тебе полезен! – улыбнулся полковник, осторожно приобняв ее за плечи. – До завтра. Ты отоспись. Я позвоню часов в одиннадцать… Завтрак здесь до десяти? Позавтракай спокойно, отдохни…
– От завтрака отдохнуть? – улыбнулась она. – Я столько не ем!
– Позвоню в одиннадцать, – повторил Юрий, – будь готова! – И, махнув рукой, поспешил к станции метро.
Надежда зашла в номер в странном состоянии. Ей было хорошо! Может быть, любимые стихи явили свое целительное действие. А может быть… Она вспоминала сегодняшний вечер, бархатный баритон Юрия, его взгляд… В груди разливалось волнующее тепло…
– Это еще что? – подумала она вслух. – Влюбляюсь я, что ли? Ой, как некстати! Зачем мне сейчас эта головная боль? А главное – душевная…
Подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение и не узнала в нем себя утреннюю. Глаза блестели, на щеках горел румянец, мелкие морщинки вокруг глаз как будто разгладились. И даже отсутствие прически – этот беспорядок в волосах от весеннего ветерка – выглядело как творческий поиск романтически настроенного парикмахера, смотревшийся очень даже неплохо.
«Специально такую прическу не сделаешь. И улыбка совершенно идиотская! Ну, все симптомы налицо! – мысленно констатировала она. – А какой я все-таки красивой становлюсь, когда влюбляюсь!.. Но глупею – жутко!» – она задорно подмигнула своему отражению в зеркале.
«А вообще, мне сейчас совершенно не до того! Некогда мне об этом думать», – заключила Устинова, пытаясь вновь переключиться на мысли о деле.
Некоторые ученые-медики считают, что эмоции людей, их симпатии или антипатии к представителям противоположного пола – результат химических процессов, происходящих в организме. Надежда никогда не была сторонницей материалистичного подхода к вопросу возникновения чувств, считая первичной духовную составляющую. И действительно, разве можно звук голоса, блеск глаз, сияние улыбки, тревожное волнение и стук сердца при виде того, в кого вдруг влюбляешься, трактовать как комплекс химических процессов? Это счастье, это стихийное бедствие, водопад эмоций, которые сваливаются внезапно, когда не ждешь, зачастую совсем некстати, независимо ни от планов, ни от возраста, ни от семейного, социального и географического положения… Ох, как знакомо это все было Надежде!
