Она, степенно ступая, подошла к личу ближе.
И что в нем такого, что сам Главный, аж целый Са Урон, отдал приказ присмотреть за костлявым?
Кости, дурацкая корона на голове, слюни текут, под мантией на бедрах болтаются спортивные штаны, местами подранные чем-то вроде когтей какого-то опасного зверья (Ссаныч был бы польщен). Совершенный кретин.
– А-а, в Африке реки вот такой глубины! А! А! В Африке горы вот такой ши-рины! Крокодилы!
Бегемоты! – подвывал лич, покачиваясь от восторга. Его несло на волнах кайфа.
– Слыш, паря, – пнула его носком туфельки фея, – ты давай тут, не голоси, тетю Цилю разбудишь.
Лич послушно продолжил петь на полтона потише. Тетя Циля была фигурой настолько внушительной, что лича пробрало даже в таком состоянии.
– Ладно, Сарочка, будь столь добра, насколько ты симпатична, присмотри за костлявым, – попросила Розочка, – в курс дела там введи…
Усатая фея кивнула. Ей было не привыкать обламывать олухов, которые имели неосторожность понюхать волшебной пыльцы. Одним больше, одним меньше, а учитывая то, что лич – существо бессмертное, то и миндальничать с ним лишний раз не надо.
– Пшел, – сказала гренадерша, тряхнув волшебной палочкой и усами.
Лича подняло в воздух и поставило на пол.
– А! Я! Не хочу! не хочу по рассчету! А! Я! По любви хочу-у-у! Свободу мне дайте! Сво-бо-ду! Я птицею ввысь улечу! – распелся лич.
– Улетишь-улетишь, – подбодрила его усатая, снова тряхнув палочкой и крыльями. Распахнулась дверь. Лича и фею вынесло на волнах счастья и магии.
– Полюбить хо-чу! – неслось разудалое откуда-то с лестницы.
Розочка довольно потерла маленькие ручки. В ее хозяйстве ожидалось прибыльное пополнение, которое могло принести немало пользы. Да и лишняя защита в лице проклятийника не повредит. Опасно быть главой наркокартеля. Особенно если ты принадлежишь к самой слабой и угнетаемой расе во всем игровом мире.
Хотя, откровенно сказать, фей особо никогда и не угнетал, но они были верны американскому принципу ведения войны – больше ори, и сойдешь за пострадавшего. А уж тогда можно будет попросить преференций. Ну там, землишки под свои делишки, социальные карты на безбедную старость…
Сверху раздался страшный грохот. С потолка фейского особняка посыпалась штукатурка.
– Тетя Циля проснулась, – вздохнула Розочка и поспешила по своим делам. Встречаться лишний раз с милейшей тетушкой ей не улыбалось.
…Дела в наркокартеле шли нормально. День подходил к концу. Розочка таки пристрелила парочку недоумков дилеров, попила чаю с маковыми булочками, сожрала грудинку, побрезговав цветочной пыльцой, и легла спать, успокоенная и довольная.
А вот утро началось несахарно. Сарочка, воинственно растопырив усы, влетела в покои Гранд Маман со срочным донесением.
– Шо таки случилось? Что за цимес? – спросила Розочка, томно выныривая из сна.
– Лич все сожрал!
– Чего лич?
– Все сожрал!
– Как сожрал? Что сожрал?
– Все сожрал! Подчистую!
Розочка сонно пошевелила крылышками.
– Ну и пусть себе кушает, Сарочка. Ты таки видела, какой он у нас худяк? Ты тока следи, чтоб не больше двух ложек сахару в чай клал. И колбаску потоньше режь, чтоб просвечивала…
– Колбасу он всю давно слопал! И сахар! И вообще все! Посевы пусты! Листья колы ободраны! Грибы сварены и тоже сожраны!
Розочка мгновенно взбодрилась. Это было уже серьезно.
Пыльца фей после мутаций стала, конечно, редкостной бякой, но вот особые свойства ей придавали определенные соединения веществ. Фее для правильной, качественной пыльцы было необходимо потреблять маковый нектар, жевать листья коки, нюхать цветки табака и всякое такое. Наркотического эффекта у фей не наблюдалось, а вот волшебная пыльца становилась еще волшебнее.
