Так что вы хотите сказать нам, жители Помпеи? Затихший вулкан над грандиозным археологическим парком. Перспектива ровных римских дорог – доказательство, что умение их строить и обустраивать быт не есть доблесть и достижение капиталистической эпохи. А культ чистого красивого тела – не такое уж богопротивное язычество, о чём в течение полутора тысяч лет мяла мозги прихожан религиозная пропаганда. Гуляя по этим улицам, под синим небом юга Италии, вдыхая ароматы осенних цветов, любуясь зеленоватой бронзой щёк танцующего фавна и жестом увенчанного лавром бога искусств, глядя на сохранившиеся статуи, холодея до озноба сердца при взгляде на гипсовые слепки предсмертной агонии тех, кому не удалось убежать из города… Нам хочется!.. Да, нам отчаянно хочется развеять злые чары, прогнать проклятие. Представить, как здесь всё было ещё 23 августа рокового года. Как цвели розы в атриумах и колокольчиками перезванивались ножные браслеты, подпевая в ритм шагам очаровательных горожанок. Может быть, для кого-то эти развалины и немы… А для нас?
– Маш, скажи мне, а?… – заговорил он несмело, когда они вошли в раковину античного театра, шурша всё тем же мелким дроблёным камнем.
– Смотри, это чудо!.. – почти крикнула спутница, указывая на самые верхние ступени амфитеатра, засмеялась и бросилась туда по ступеням. В проёме между древних серых камней, ворча и повизгивая, возилась целая семейка бурых вислоухих щенят. Увидев гостью, вся компания с лаем, разевая розовые пасти, крутя хвостами, кинулась уговаривать её поиграть. Сытые, счастливые, малыши лезли к ней на руки, норовили стянуть рюкзак и чуть не опрокинули навзничь. Захваченная из отеля булка с ветчиной была слопана с энтузиазмом, но, скорее, из благодарности, чем по потребности. За всей этой вознёй наблюдали трое: серьёзный рыжий кобель пришёл с другой стороны амфитеатра, уселся у ног Сергея, выбрав мужчину себе в напарники с целью общего патрулирования и охраны обеих семей, а ещё добродушная пятнистая сука с отвисшими сосцами, чем-то напоминающая легендарную волчицу. Оценив мизансцену, режиссёр потрепал рыжего товарища за ухом и полез по ступеням наверх. Там троим щенкам досталась вторая булка и ломтики сыра с завтрака. Остальные, не занятые булкой, с удовольствием позировали и попали в кадр вместе с Машей.
– Ты что-то хотел спросить? – она подняла на него лучистые глаза. – Из города во время начала извержения успели убежать только собаки. Согласно свидетельствам очевидцев, вошедшим в анналы Тацита, они позже вернулись и ждали хозяев в амфитеатре. Вой несчастных зверей в течение месяца оглашал окрестности убитого города. Может быть, эти весёлые ребята – потомки тех, кто тосковал по погибшим хозяевам? Стражи места.
Сергей почувствовал холод. Это было слишком похоже на правду.
– Ну, эти точно не выглядят несчастными, – помолчав, улыбнулся он. – Спросить?.. Да, хотел. Нет, не то, не сейчас. Ты специально для них закуску захватила, что, знакома уже с этой гвардией?
Они уже шагали к выходу из парка, на опавшей листве платанов ярко горели кружевные пятна прорвавшихся сквозь кроны солнечных лучей. В Помпеях, спящих вечным сном, в когда-то легкомысленном городе, что стал памятником-напоминанием человеческой беспечности, не умеющей в лени и самолюбовании читать предупреждения небес. Вон он, вулкан-убийца! Его вершина, стёсанная взрывом двухтысячелетней давности, как холка зверя, что дремлет у кромки воды шумной столицы южной Италии. Города, где родилась песенка солдата о первой любви, что пел даже Муслим Магомаев.
