В ритме сердца - страница 2

3. Глава 1. Она

«- Спасаешься бегством, принцесса? – этот иронический голос звучал до самого порога дома. Искрящиеся, дерзкие, задиристые зелёные глаза не отпускали из своего тленного рабства, всё туже затягивая на моей шее толстую прочную верёвку».

Я всё время моталась по гарнизонам, ведь мой отец служил в войсках. Сложно было найти себе занятие, когда ты постоянно переезжаешь с одного места на другое. И если бы не внезапно нагрянувшая на моё юное сердце влюблённость к преподавателю ИЗО-студии, то, возможно, всё закончилось бы иначе. Подозревая меня не только в плотских чувствах, но и в огромном таланте к рисованию, он смело пришёл к моим родителям и сказал: «У Марины способности, которые обязательно нужно развивать».

Увлечение молодым педагогом быстро испарилось, лишь стоило мне всерьёз заняться делом. Мне нравилось рисовать, смешивать краски так, что натюрморт, который изображали все, на моём листе буквально оживал и светился. И хоть в десятом классе я однозначно определилась с выбором профессии, то с выбором мальчика, которому хотела бы отдать своё сердце, всё обстояло значительно сложнее. Сегодня мне нравился один, завтра – совсем другой. Я нещадно разбивала вдребезги их стонущие сердца, оставаясь всего лишь верным другом, нежно целуя на прощание в щёку очередного провожавшего кавалера, а потом бессовестно, бросая в смятении чувств молодого парнишку, бежала домой – рисовать. 

На выпускном вечере мне признались в любви, по крайней мере, трое из тех, у которых хватило смелости это сделать. Но я, выразив глубокое сочувствие, ушла с бала под руку с отцом. Его цыганочка, копия матери, выросла. Толпившиеся вокруг меня мальчики заставили задуматься, что вскоре появится такой же, как он, смелый парень, и украдёт сердце его звёздочки.

Мне удалось поступить на бюджетное отделение дизайнерского факультета столичного университета. И началась жизнь, которая требовала полной самоотдачи. Моя комната превратилась в мастерскую, где стоял этюдник и приготовленные отцом деревянные подрамники, затянутые плотным белым холстом. Боже, мои работы  висели на всех четырёх стенах, потом стали занимать большую часть балкона, каждый раз заставляя спотыкаться о них маму, развешивающую бельё. Но никто ни разу не упрекнул меня в этом.

Пленэра я с нетерпением ждала каждый день, с придыханием слушая рассказы девочек о романтических вечерах в палатке, на дикой природе. Особое чувство полной свободы кружило голову. И хотя спать в тесной брезентовой палатке, остро ощущая каждую неровность всем телом, не очень-то приятно, а преподаватели поднимали рано утром, заставляя с воодушевлением писать восходы и нисколько не сочувствуя только что заснувшим студентам, - мы всё равно включали по вечерам на всю катушку  музыку, танцевали, кутили, горланили песни до хрипоты в голосе и… влюблялись без оглядки.

Как можно терять голову от мужчины, сходить с ума? Оказывается, можно. Я, наконец, поняла что значит «влюбиться», когда к нам приехали парни с архитектурного. Вообще-то, мне были знакомы многие мальчики с разных факультетов, но этот оказался новеньким. Появился он внезапно и только с началом третьего курса. Такие либо зачисляются после окончания колледжа, либо возвращаются уже отслужившими в армии.

Парень всем своим видом напоминал серьёзного волка-одиночку. Один в стае, сам по себе, на своей волне. Преподаватели не заставляли его рисовать, скорее, он поднимал их своим неуёмным желанием писать просыпающееся утро. Писал акварелью, гуашью, маслом. Вечером на дискотеке, постояв в стороне какое-то время, незаметно уходил. Надевал наушники, включал плейер и заваливался в палатке, не слыша возвращения остальных парней, мыкающихся в любовных приключениях.