С осторожностью подхватив девушку на руки, быстро понёс к приоткрытым дверям учреждения. На пороге меня сразу же встретил вахтёр, рукой указав, в каком направлении мне следует идти. Он даже не удивился увиденной картине – видимо, привык к искалеченным людям за время своей работы там.
В коридоре горел тусклый свет, давящий на глаза своей желтизной. Как ни странно, но звук шагов по холодному бетонному полу принадлежал лишь мне одному – здание было пустым и казалось таким же безжизненным, как и Марина в моих руках.
По пути в приёмный покой и от одного моего случайного неловкого движения голова моей подопечной вдруг мертвенно запрокинулась, а соскользнувшая рука повисла плетью. В этот момент я здорово перепугался. Не сдержав давно накопившихся от внутреннего напряжения эмоций, закричал на весь коридор, зовя на помощь:
– Кто-нибудь есть в этой больнице?! Помогите!
Выглянувший из-за двери врач средних лет, мельком, с особым спокойствием, взглянул на прибывшую пациентку и так же невозмутимо велел нести Марину в его кабинет.
– Что произошло? – со знаем дела спросил он, осматривая неподвижное тело девушки, когда я аккуратно переложил её на твёрдую кушетку, обтянутую прозрачным полиэтиленом.
Забыв, что собирался скрыть произошедшую около моего дома аварию, поддавшись хладнокровному, но всё же доверительному тону доктора, как на духу рассказал всё что произошло.
– Кофточку расстегните, – твёрдо скомандовал врач, приложивший руку к тонкой бледной шее, но, видимо, так и не прощупав пульс, начал готовить фонендоскоп, – и бюстгальтер тоже.
– Что с ней? – с испугом спросил я, чувствуя, как тело пробила ледяная волна дрожи.
– Делайте и не задавайте вопросов, – отстранённо бросил он, наклонившись в готовности прослушать дыхание Марины.
В такой момент я забыл обо всех условиях заключённого с ней контракта и с надеждой взирал на сохраняющего поразительное спокойствие доктора. Он кивнул, поторапливая меня в действиях. Отбросив былые запреты, я решительно стал расстёгивать трясущимися и пальцами маленькие пуговицы, невольно сглотнув, когда перед моими глазами открылась аккуратная женская грудь. Второго размера, не больше. Но такая нежная и упругая – взгляд не оторвать… но не сейчас, не в этот трудный миг.
Замешкавшись поначалу с расположением застёжки бюстгальтера, через пару секунд всё-таки заметил, что неприметная пластмассовая фурнитура расположена между чашечками гладкого белья. На секунду зажмурившись, где-то глубоко борясь со своими природными инстинктами, легонько обхватил с двух сторон замочек и выполнил одно простое движение, разводя две половины сугубо женской принадлежности в разные стороны.
На минуту перевёл взгляд на окрашенную зелёной краской стену, с волнением ожидая вердикта врача. Долгая минута, нескончаемые шестьдесят секунд моего томительного бездействия.
– Пульс слабый, но есть, – наконец вырвал меня из тишины он, оборачиваясь на открывшуюся дверь кабинета. – Женечка, ты как раз нужна. На рентген девушку. Надо проверить, нет ли кровоизлияния. А вы, молодой человек, – снова посмотрев на меня, обратился ко мне доктор, – подождите за дверью.
– Я не уйду, – помотав головой, обеспокоенно запротестовал я.
Слишком ещё всё свежо в моей памяти. Перед глазами мгновенно всплыли те страшные события, случившиеся с Алиной. Тот день, унесший жизнь любимой женщины. Я отчётливо помнил, как оставил жену одну и больше уже не видел её живой.
