В руках богини - страница 14

– Привыкай! – повторила Тара. – Мы тут все так живём. Эта кровать – самое главное, что у нас есть.

– Нет! – воскликнула я, отпрянув. – Я накоплю денег, выплачу штраф и…

Улыбка исчезла с лица Тары.

– А вот этого тебе лучше не говорить совсем! – произнесла она вкрадчиво. – Мне-то всё равно, а вот другие могут обидеться. Очень сильно.

Она вздохнула и, как ни в чём не бывало, продолжила:

– Горшок под кроватью, выносить будешь сама. Едим мы на кухне…

– Когда?

– Когда повезёт. Сейчас пойдём туда, рыжей Мерте наверняка нужна помощь в готовке, может даже позволит чего-нибудь откусить…

На лестнице мы наткнулись на Мамашу, которая вела какого-то бородатого мужика в длинном плаще.

– Вот, вельможный бан, взгляните! – заворковала Мамаша, увидев нас. – Таких девочек вы не найдёте даже в Стренте!

– Я выбираю рыжую! – отозвался клиент. Судя по голосу, он был изрядно пьян.

– Она у нас недавно, вельможный бан, – ответила Мамаша, с некоторым смущением. – У нас есть более умелые и опытные. Вы уверены, что она вам понравится?

– Да!

У меня внутри всё похолодело.

– Что ж, пусть она обрадует вас! – воскликнула Мамаша. – Маржи, готовься!

Тара схватила меня за руку и потащила обратно в комнату. Закрыв дверь, она толкнула меня на кровать, словно сама была клиентом, и приказала:

– Раздевайся! – после чего исчезла за дверью.

Я дрожащими руками принялась стаскивать с себя одежду, путаясь в завязках, и услышала, как вновь хлопнула дверь. Клиент, уже без плаща, висевшего теперь на руке, вошёл и опустился на кровать рядом со мной. Грубо сдёрнул с меня платье и начал торопливо раздеваться сам. Затем сально улыбнулся и проговорил что-то хриплым голосом, но я от ужаса уже ничего не соображала и не понимала. Клиент, видимо заметив это, взял меня за бёдра своими мозолистыми, жёсткими руками (я взвизгнула), резко перевернул на живот и навалился сверху, дыша в ухо перегаром. Моя промежность и всё нутро отозвались резкой болью, и я взвыла. Мужчина принялся мять меня, словно тесто, одновременно беспощадно долбя своим членом моё нутро. Я зарылась лицом в подушку, заливая её слезами, в тщетной попытке хоть как-то защититься от этого кошмара. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он с гортанным рычанием кончил, обрызгав меня, и, тяжело дыша, отстранился. Я уже не слышала, как он одевался, как вышел в коридор – вообще ничего не слышала и не чувствовала.

На моё плечо легла рука. Кто-то с трудом перевернул меня на спину. Я не пошевелилась, безразлично глядя в потолок. Приоткрытых губ коснулось что-то деревянное, в нос ударил мерзкий запах какого-то крепкого пойла. Горькая жидкость обожгла язык и горло. Я закашлялась и, скосив глаза, увидела, как Мамаша держит у моего рта маленький глиняный кувшинчик.

– Очнись, красавица! – нарочито безразличным тоном произнесла она. – Пей. В нашей работе вино первое лекарство, от всех болезней помогает. Бан Лоиш остался доволен. Так что это твой первый шаг к выкупу.

Я, с яростным рычанием оттолкнула кувшин – вино плеснуло во все стороны – и вцепилась в одежду Мамаши Леффы. Никогда и никого я раньтьше так не навидела, как эту жирную, лживую, подлую бабищу!

В ответ Леффа коротко, но сильно и резко двинула мне в челюсть основанием ладони и сразу же влепила другой рукой увесистую затрещину по уху. Моя голова зазвенела, как стеклянная. Леффа, отпрянув, вырвалась и прижала меня к кровати, зажав обе руки своей огромной лапищей.