В руках богини - страница 21

– И что, же, бан Хурес, есть от этой диковины какой-нибудь толк?

– Да. С этими стёклами мне гораздо легче читать. Но, увы, они не помогают разбирать незнакомые языки.

– Этот язык и впрямь незнаком ни вам, ни мне, – кивнул Шукаш. – Но если у вас есть стёкла, помогающие читать, то у меня есть человек, который может быть нам полезен. Это мессир Конрат из Трёхречья, магистр словесности.

Хурес приподнял брови.

– Я думал, речь пойдёт о чародее.

– Увы! – Шукаш развёл руками. – Знакомых в Волшебном квартале у меня нет. А вот с мессиром Конратом мы дружили, в бытность студитами университета. Он ещё тогда рассказывал мне о своём желании создать совершенный язык, который был бы понятен любому существу, наделённому речью. Мессир Конрат, который впрочем, тогда мессиром ещё не был, решил, что для этого ему необходимо постичь язык, на котором говорят боги…

– И что же – ему это удалось? – с лёгким нетерпением переспросил Хурес.

– Скорее всего нет, бан Хурес, иначе бы все уже давным-давно понимали друг друга, – невесело улыбнулся Шукаш. – Однако же это к делу не относится. Мессир Конрат, пытаясь постичь язык богов, собирал всевозможные загадочные надписи и непонятные знаки. Если кто и может разобраться с этими рунами, то только он!

– Только он, говорите? – Хурес посмотрел на пергамент, потом на Шукаша. – Собиратель непонятных знаков? И вы хотите взять его в помощь нам?

– Да.

Хурес задумался. С одной стороны привлекать к столь важному делу чужака, к тому же, явно не от мира сего, было весьма и весьма чревато. Но что, если Шукаш и в самом деле прав? Быть королевским судьёй в провинции – нелёгкий труд, нужно угодить и королю и князю, даже если они оба желают несовместимого. Шукаш сидел в Гогаре уже десять лет, умудряясь не только не портить отношений с алчным Тибором, но и следить за интересами короля Тадеса. Для этого нужно видеть людей насквозь и просчитывать все ходы.

– Что вы уже сделали, мессир Шукаш? – спросил он.

– Я решил прикормить её, – Шукаш хитро прищурился, голубые глаза почти утонули в морщинах. – Убедил доносить мне обо всём и велел своему секретарю выплачивать по одному серебряному шильду в день. Это единственные деньги, которые она получает. Украсть у нашей эльфийки не хватит ни ума, ни смелости, а хозяйка ей денег не платит.

– Неужели?

– Поверьте, бан Сегнив, я знаю эту женщину, она жадна как десяток чародеев, и по доброй воле ни за что не расстанется со своей добычей. Девочка может надеяться только на меня.

Хурес кивнул. Он хорошо знал историю и помнил немало случаев, когда такие вот девицы, появляясь из ниоткуда, разносили в пух и прах целые города и ставили с ног на голову королевства. Историки Университета много спорили о том, что это за существа, откуда они приходят, а главное, что им нужно, но без толку. Если эта странная девушка из таких, то заполучить её в руки – неслыханная удача!

В день праздника Мамаша с самого утра отправила нас на Речную площадь искать клиентов. Площадь эта находилась на правом берегу реки Дуан, напротив моста. Три улицы лучами сходились к реке с разных сторон, образуя широкий полукруг, упирающийся в набережную.

Местные называли Гогар большим городом, утверждая, что в нём несколько тысяч жителей. У меня временами чесался язык рассказать им, к примеру, про Москву с Петербургом, но я сдерживалась, делясь этим только с Ральфом. Несколько раз клиенты – за отдельную плату, разумеется – поручали мне передавать любовные записочки своим дамам. Так что за две недели я неплохо успела узнать, как минимум, его правобережную, или, как говорили местные, «каменную» часть, где жили люди с деньгами. Так что узнала, что городок совсем невелик. Впрочем, шум ярмарки разносился везде, так что я в любом случае не заблудилась бы. Поскольку на улице таки выпал первый снег, в честь которого и получил название сегодняшний день, я оделась потеплее – и, вместе с остальными, направилась по Торговой улице в сторону реки.