В руках Ирбиса - страница 16

– Ты обеспечил меня всем необходимым, и…

– Ещё нет. Если вдруг кто-то начнёт докапываться до тебя, приставать, сразу говори, что ты под Царём. – Взгляд, который я до этого прятала, сам переместился на Виктора. – Моё имя не пустой звук, и его многие знают. – Пояснил, разблокировав дверь. – Теперь иди.

Первым местом, куда я отправилась, был мой дом, тот самый, где я провела двадцать лет жизни. Не изменился двор, не изменился дом, даже не изменился код от домофона, но всё казалось чужим. У меня не было ключей, они оказались не нужны. Кто-то поменял дверь и даже звонок. Наш с Киссой мяукал, а этот противно звенит.

– Кто там? – Раздался из-за двери женский голос.

– Здравствуйте. Я жила в этой квартире два года назад и хотела задать пару вопросов, если вам не сложно на них ответить. – Дверь приоткрылась, и в просвет выглянула молодая девушка в розовом домашнем костюме.

– Я вас слушаю. – Произнесла с недоверием и опасением, оглядывая лестничную клетку. Я прям мошенницей на доверии себя ощутила.

– Вы давно снимаете эту квартиру?

– Мы её не снимаем, мы её владельцы. Купили год назад.

– А куда переехала бывшая хозяйка не подскажете?

– Квартиру нам продал мужчина, и насколько мне известно, сразу уехал за границу.

– Понятно. А писем на имя Моники Абрамовой не приходило?

– Нет. До нас квартира сдавалась и была в убитом состоянии, когда мы её купили. Даже если что и приходило, мы выбросили это вместе с мусором.

– Коллекция игрушек тоже не сохранилась?

– Знаете, одна из соседок рассказывала, что из этой квартиры, когда она пустовала, выносили коробки с игрушками, она даже в полицию позвонила, что грабят, типы уж, по её словам, были странные и страшные, но над ней только посмеялись.

– А как давно это было?

– Это вам лучше спросить у неё. Ольга Олеговна здесь всё и про всех знает. Иногда кажется, что она летопись ведёт.

– Спасибо. Извините за беспокойство.

Ольга Олеговна в этом доме личность легендарная. Она не просто ведёт летопись, эта пенсионерка записывает каждый шаг жильцов этого дома. Некоторые даже поговаривали, что у неё есть подзорная труба, или что-то типа того.

Сделала три глубоких вдоха, прежде чем позвонить ей в дверь. Как вспомню сколько от неё наслушалась когда у Киссы был затяжной переходный возраст, так дрожь пробирает. Меня её критика тоже не миновала, как и звание шалашовки. Для Ольги Олеговны все без исключения девушки, которые держались за руку больше чем с двумя парнями, ведут себя аморально. Меня она окрестила в шестнадцать, Киссу в пятнадцать. К сожалению у неё отличная память, поэтому лучше стиснуть зубы и улыбаться, раньше это помогало.

– Здравствуйте, Ольга Олеговна. – Я старалась быть доброжелательной и не фальшивить, если ей что не понравится, она может и полицию вызвать, сказав что ты наркодилер или киллер. Она может быть настолько убедительной, что ей поверят, хотя у полицейских из ближайшего отделения она в чёрном списке, два года назад была точно.

– А, Моня, ну, здравствуй. Зачем пришла? – И да, она предпочитала конкретику и по-дурацки искажала имена, Киссу она обзывала Котькой или Котейкой, меня Моней, Моной или Монькой.

– Новая владелица нашей квартиры сказала, что вы видели, как из неё выносили коробки с игрушками. Не подскажете, когда это было поточнее.

– Тридцатого декабря в одиннадцать часов тринадцать минут вечера. Это было в год вашего исчезновения. Таких мордоворотов я видела впервые в жизни. А самый главный из них до дрожи в коленках жуткий, подмигнул мне, когда я в глазок за ними наблюдала… случайно.