В руках Ирбиса - страница 20

– Конечно хочу.

– Ты сама знаешь, что нужно делать, чтобы быстрее вернуться. Куда ты так упорно хочешь? – Спросил Виктор после моего затянувшегося молчания.

– На могилу Василия.

Теперь молчал он. Мы оба сидели, глядя в лобовое стекло, пока Виктор не вздохнул тяжело.

– Я тебя отвезу.

– Сначала заедем в цветочный магазин.

Виктор лишь кивнул.

Салон автомобиля был наполнен ароматом лежащих на моих коленях тёмно-бордовых лилий, которые мне удалось найти с четвёртого раза. В этом букете было ровно столько веток, сколько подарил Барс в первый раз – семь. Не знаю, почему запомнила эту цифру, но картинка растоптанных на асфальте цветов, чётко отпечаталась в памяти.

– Почему ты без охраны? – Спросила, чувствуя, что вот-вот отключусь, если ещё хоть минуту пробуду в тишине.

– Сегодня я не Царь.

– Что это значит?

– Что со мной тебе нечего и некого бояться.

– А с Царём, значит, есть?

– Только самого Царя. – Виктор мельком взглянул на меня, посуровев. Скорее всего ему не нравилось, как я выгляжу. Я не видела себя, но чувствовала, что после этой поездки из дома меня точно не выпустят до полного выздоровления, а приём пищи и таблеток будут отслеживать. – Сейчас, я уважаемый бизнесмен, честный налогоплательщик, щедрый меценат. Виктор Кириллович Царёв, как и Николь Викторовна Разумовская не имеет прошлого. Зато у Царя оно было насыщенным. Не смотря на облик приличного человека, привычки и замашки у меня остались прежние. Я не пытаюсь тебя сейчас напугать. Хочу лишь донести, что методы Царя решать проблемы тебе не понравятся, а я больше не хочу, чтобы ты меня боялась и замыкалась в себе.

– Я никогда тебя не боялась. – Перевела взгляд на цветы, погладив один из бутонов. Никогда Виктор не поймёт бездны моего отчаяния, причины моих внутренних терзаний. Я продолжаю лгать, даже моё молчание – ложь, с которой должна жить я одна, и никто больше.

– Почему именно бордовые лилии? – Перевёл он тему, дышать стало чуть легче.

– Барс дарил их мне.

– Он ухаживал за тобой.

Не удержалась, усмехнулась. Если следовать принципу «либо хорошо, либо ничего», мне остаётся только молчать, либо облачить правду в приемлемую форму.

– В своём особенном стиле.

– Домогался?

Я перевела взгляд на Виктора, не поверив в услышанное. Интересное он подобрал слово. Я бы назвала внимание Барса иначе, он меня изводил, загонял как добычу. Теперь, когда я знаю, на что способны братья Барсике воспоминания приобретают тревожный оттенок, вызывая ощущение, что если бы Василий был жив, для меня, скорее всего, исход был бы тем же: рано или поздно он бы добился своего. Взглянула на Виктора. Хоть он и попытался меня запугать своим альтер эго, но я знаю, какой он на самом деле замечательный человек, глубокий, рассудительный, а самое главное терпеливый, ведь когда я не могу справиться сама с собой, забываюсь, теряюсь в эмоциях именно он помогает мне выплыть и начать дышать. Почему его сыновья выросли такими? У них перед глазами был пример, о котором я мечтала сколько себя помню, особенно в детстве. От Виктора веет надёжностью и с ним действительно не страшно, он действительно способен меня защитить от кого угодно, но именно это самое страшное, пугающее до ледяных мурашек. Этот человек слишком ко мне привязался, и осознавая это я не хочу ранить его отцовские чувства.

– Держаться за ручки ему точно было недостаточно.

– Василий с детства привык получать всё. Когда-то я считал это хорошим качеством успешного человека. Он всегда шёл напролом в отличие от… – Виктор осёкся, резко замолчав.