– Замечательно, – сказал Гермес. – А если он по голове кого-то стукнет?
– Божья кара, – ответил Меркурий и Сема хохотнул.
– Дурак, – сказал Гермес и быстро, пока слово было за ним, добавил: – Так что, ваши имена?
– Ну что за фарс? – сказала Морана. – Первый раз что ли на Олимпе?
Она щурилась от солнца, хоть и сложила ладошки козырьком над глазами.
– Такие правила, – сказал Меркурий. – Вы должны выбрать, где вас поселят: в Пантеоне или Парфеноне?
– Давай к тебе, – сказала Морана. – В Пантеоне я в прошлый раз была.
– Согласен, – добавил Сема. – К тому же сейчас у Меркурия шутка смешнее.
Меркурий показал Гермесу язык и записал что-то в свитке, который взялся из ниоткуда.
– Дорогие гости, – сказал Меркурий с широкой улыбкой, спрятав свиток за спину. – Прошу подниматься по правой стороне лестницы. Увидите строение, зайдете в правые двери и повернете направо. Если заблудитесь…
– Да не заблудимся мы, – сказала Морана, отталкивая Меркурия, чтобы добраться до лестницы. – Я тут дольше тебя бывала. Так что это ты у меня дорогу спрашивай, если че.
Подобрав юбку, она стала подниматься по лестнице. Меркурий просто кивнул ей вслед, а потом обернулся к Леле и Семе, которые так и стояли у подножья.
– Правила не напоминать, да? – сказал он, боясь, что Сема отчитает его так же, как Морана.
– Напомни. Леля у нас новая.
Сема кивнул на Лелю, и та попыталась улыбнуться. К нынешнему дню она уже отбила у себя привычку знакомиться со словами «меня зовут Леля». Все ее знают. Это она никого не знает, как Гарри Поттер в первый день в Хогвартсе.
– Мы же не опоздали? – спросила она, все еще за это переживая.
– Что ты? – воскликнул Меркурий. – Вы одни из первых.
Сема усмехнулся и пихнул Лелю плечом, пока Меркурий продолжал:
– Честно говоря, меня так давно не просили рассказать правила, что я их уже и не помню…
– Нельзя телепортироваться внутри Олимпа! – вмешался Гермес.
Сейчас он, недовольный, сидел не предпоследней ступеньке, облокотившись на колени.
– Это я помню, – сказал Сема.
– Точно, да… – сказал Меркурий. – Ну, значит… Не крушить ничего, не ломать…
– Меркурий, – перебил его Сема. – Ну нам же не по пять лет. Переходи к более важному.
– Да все правила такие! Ты сам попросил напомнить…
После Леля и Сема выслушали еще несколько правил, которые Меркурий и Гермес взяли из «классного уголка» кабинета первоклассников. Через пару минут Меркурий замолчал и нахмурился, но почти сразу его лоб разгладился.
– Вспомнил еще важное! Если будете кормить Цербера, то, пожалуйста, все три головы. А то они завидуют друг дружке и… да, глотки рвут. Прозерпина задолбалась его лечить…
– Персефона тоже!
– В прошлый раз, – начал Меркурий на повышенных тонах. – Персефона твоя только одну голову лечила! А Прозерпина – две!
Гермес вскочил и, оправляя тогу, заговорил так же громко:
– А в позапрошлый раз…
– Так, ребят, ладно, – вмешался Сема. – Мы пойдем. А то под этим солнцем… Не понимаю, как вы его выдерживаете.
Ни тот, ни другой не заметил, что Сема заговорил. Они ссорились, словно так уж важно было, кто, когда и сколько голов вылечил.
Сема протянул Леле руку, но отпустить ее пришлось уже на лестнице. Ополовиненная, она была слишком узкой, чтобы идти вдвоем рядом. На первом десятке ступеней Леля то и дело оглядывалась на Гермеса и Меркурия. А когда решила, что они ее не услышат, сказала Семе:
– Не очень они дружные.
– Здесь все такие, – сказал Сема, не оборачиваясь.
